Ира осторожно открыла ключом дверь и вошла в квартиру. Стас дома – вон его ботинки валяются, как обычно, даже ровно не может их поставить. Интересно – он сам ночевал сегодня дома или был у своей Наденьки? А вот и он – выходит со своей комнаты сонный и прямиком в туалет.
— Доброе утро, — хмуро сказал он мимоходом. – Ну как твой Павлик? На высоте?
— Тебе какое дело? Конечно на высоте!
— Дуй спать! Наверное, ночь была бессонная.
— Какое тебе дело, что мне надо делать? За собой следи и за Наденькой.
— Обязательно прослежу.
Стас скрылся в туалете. Ира зашла в свою комнату и позвонила подруге.
— Светочка, я дома, — сказала она шепотом.
— А Стас? – спросила Света.
— Тоже дома. Расхаживает в трусах, меня, наверное, соблазняет. Сразу спросил: «Как твой Павлик? На высоте?». Хи-хи. Я сказала, что на высоте, ночь бессонная была, пусть позлится. Достал он меня со своей Наденькой. Спасибо, подружка, за приют.
Было слышно, как хлопнула дверь туалета, а потом и дверь комнаты Стаса, причем хлопки были громкие. Явно он бесится, вот и поделом. А чуть позже Ира услышала, как он говорит по телефону:
— Наденька, как спалось? Ну как договаривались, встречаемся вечером, да? Люблю, целую.
Ира от досады швырнула сумку в угол, ревность все же кольнула ее в самое сердце. Так продолжаться дальше не может, надо что-то решать. Свалил бы этот Стас уже на съемную квартиру, чтобы с глаз долой, из сердца – вон! Пусть бы там миловался с Надей. Скоро Сашка вернется из армии, какой они пример сыну подадут?
Ира со Стасом в прошлом супруги. Двадцать лет брака закончился разводом полгода назад. Еще тогда, когда вступали в брак, они были уверены – что всю жизнь они проживут в горе и в радости, будут друг друга понимать и прощать, но любовь не выдержала испытания. Сначала было все великолепно – родился сынок, сразу после его рождения взяли в ипотеку двухкомнатную квартиру, наладили свой успешный бизнес, и все было прекрасно. Постепенно, по кирпичику, бизнес стал рушиться, ну хоть успели ипотеку выплатить. Начались жуткие ссоры – Ира винила Стаса в том, что он неправильно стал вести бизнес, Стас ее винил за лишние растраты. Сашка переживал за родителей, разрывался между двух огней, всегда пытался примирить. Но всему есть конец – в итоге бизнес рухнул, открыть что-то новое было сложно, каждому пришлось устраиваться на работу и пахать на дядю. Привыкшие жить на широкую ногу, они с трудом смирялись с нынешним положением и опять начинались ссоры, а ведь когда-то даже не считали деньги, тратились на все подряд.
— Ну что, шеф тебе не прибавил зарплату? – спрашивала тогда Ира.
— Нет, все такая же.
— Так ты потребуй! Что это за мужик, который копейки в дом приносит?
— Ты на свою зарплату посмотри! Ее же через увеличительное стекло надо разглядывать.
— Мне можно, я женщина, а мужчина – глава семьи, он должен быть ответственный и состоятельный. Устраивайся на вторую работу.
— Ага, ищи дурака, который будет себя так гробить ради денег.
— Вот и найду.
— Давай-давай, ищи шустрее.
Сашка, слушая такую ругань родителей, старался им по наивности помочь – подрабатывал, раздавая рекламные листовки на улице, приносил деньги маме, но разве в этом было дело? Сашкины копейки были отданы ему на карманные расходы, они не спасали положение, просто супруги понимали – в радости они с удовольствием прожили, а вот в горе не получается спасти семью. Каждый тянул одеяло на себя, ссорясь и не уступая друг другу. Когда Сашка ушел служить в армию, супруги разругались в пух и прах и решили развестись. Сделали это они тайком от Сашки, чтобы ему не причинять боль в армии, вернется – скажут. Жить, кроме как в своей квартире, негде, поэтому Стас перебрался пока в комнату сына, а там уж они разберутся, что делать дальше. Сразу после развода началась дележка, и не из жадности, а из принципа, чтобы больнее насолить друг другу.
— Что это ты в моей сковородке яичницу жаришь? – ворчала Ира.
— А в какой мне еще жарить?
— Вот, — Ира достала маленькую сковородку.
— Ты ведь знаешь, я люблю яичницу из четырех яиц, а это слишком маленькая, все в кучу будет и нормально не прожарится.
— Ну да, жрать ты, как обычно, за двоих любишь, а деньги с Гулькин нос приносил.
— Тебе сейчас какое дело – сколько я приношу? На свои деньги питаюсь. Пополам у нас только счета за квартиру.
— Вилку зачем мою берешь? Я все честно разделила, своими и пользуйся.
Поначалу Ира просто ненавидела своего бывшего мужа, он ее ужасно раздражал. Потом, почему-то начала его жалеть, да и себя тоже. Постель стала холодной и ласки не хватало. Раньше хоть и были ссоры, но постель сближала. Вот, вроде, он здесь, совсем рядом, и запах его такой родной, хочется приобнять иногда, а уже и нельзя. Равнодушен он к ней стал. Но появление таинственной любовницы Нади стало полностью неожиданным – и слова не сказать, холостой теперь мужик, разведенный. Впервые Ира услышала, как он с ней разговаривает, прохаживаясь с телефоном из комнаты на кухню.
— Привет дорогая! Да, вчера вечеринка удалась… Ха-ха… Не заводи меня, милая, не торопи события… Ну вот, ты меня совсем заводишь…
На этих словах Стас скрылся в комнате. Ира почувствовала, как у нее больно кольнуло в сердце от ревности. Никогда такого не было, Стас никогда повода не подавал, а тут такое. И не упрекнуть ведь его, но спросить надо.
— Что это за Наденька такая?
— Новенькая у нас на работе. Хорошая девушка. Впрочем – тебе какая разница?
— Да никакой! Просто если есть у тебя баба – иди и живи у нее.
— Нет такой пока возможности, она с родителями живет.
— Не вздумай ее сюда притащить, не забывай, что это и моя квартира. Обоих сковородкой огрею. Кстати, почему ты опять взял мою сковородку? Иди себе и купи новую. Или с деньгами так все плохо? На Наденьку потратился?
— Говори потише, что же ты орешь? Я тебе не муж, живем как соседи в коммуналке.
— И в коммуналках соседи ругаются. Терпи, раз уходить некуда.
Конечно Ира была как на иголках от ревности. Не хотелось подавать виду. Четыре месяца как развелись, и у него уже другая? Ишь, какой шустрый. Часто звонит этой Наде, ходит туда-сюда с телефоном и слышно, как звучит ему в ответ женский голос и смех. Это так раздражало! Стас оденется красиво и вечером за дверь. Правда, ближе к ночи возвращается. Ира делает вид, что ей все равно, но почему-то больно на душе. Что это? Она по-новому влюбляется в бывшего мужа? Откуда берутся такие терзания? Почему она ревнует? Ну ладно, надо как-то отомстить этому гуляке.
Именно тогда был выдуман некий Павел. Его не существовало, но надо было дать понять Стасу, что не только он такой шустрый. Ира нарочито громко говорила с ним по молчащему телефону, смеялась, и иногда пропадала вечером у своей подруги Светы, с которой они вместе работали. Будто бы Ира ходила на свидание к этому Павлу.
— Что это там у тебя за Павлик появился? – однажды спросил Стас с усмешкой.
— Вот такой вот Павлик. У тебя Надя, а у меня Павлик.
Ира чувствовала – Стас нервничает. Вот и прекрасно, может скорее уйдет из дома к своей Наденьке. Хватить Ире нервы мотать. Не будет дома перед ее глазами мельтешить и раздражать. Ревность еще никто не отменял. «Наденька, Наденька, ты меня заводишь», тьфу, блин. И вот, очередной раз, когда перед выходными Ира пришла вечером к подруге, та ей сказала:
— А ты останься у меня ночевать, пусть Стас подергается.
Это как раз было вчера, а сегодня утром она вернулась. Вот и Стас нервничает, дверями хлопает. Спать не хотелось, а вот позавтракать не мешало бы. Ира спокойно переоделась в домашний халат, полежала немного на кровати и пошла на кухню. Там уже был Стас и ел свою яичницу прямо со сковородки. Из ее сковородки!
— Ты что – с ума сошел? Вилкой дно скребешь, испортишь же! Это моя сковородка! Ты себе так и не купил? На Наденьку потратился?
— Ничего страшного если испорчу, Павлик тебе новую купит, — Стас аж пыхтел ноздрями. — Кстати, если ты у него ночевала, значит у него своя квартира есть? Не хочешь к нему перебраться? А мы здесь с Сашкой поживем.
— Ага, и свою Наденьку ты сюда притащишь? Еще чего не хватало.
— Или ты Пашу, да? Какой он хоть? Лучше меня? Красивее? Богаче? Хотя вряд ли, со свиданий ты без цветочков приходишь. Видимо жадина еще тот.
Стаса аж трясло. Он кинул вилку в сковородку и стал ходить по кухне, возмущаясь и отчаянно размахивая руками. О, боже, да он же ревнует! Это порадовало Иру, но Стаса даже как-то стало жаль. Она понимала, что такое боль ревности, но Стас же сам первым начал, тем более Надя была реальной – она слышала ее голос в трубке телефона. И все равно Стаса стало жалко.
— Да нет никакого Павлика! – закричала Ира. – Я его выдумала.
— Зачем? – изумлено спросил Стас.
— Тебя позлить! Надоел ты мне со своей Наденькой. А ночевала я сегодня у Светы, и вечера проводила. Можешь ей позвонить, проверить.
От такого откровения в носу защекотало, плакать захотелось. Заметив это, Стас приблизился к Ире, чтобы обнять ее, но она откинула его руки.
— Не нужны мне твои объятья! Оставь их для своей Наденьки.
— Да нет никакой Наденьки! Я тоже выдумал, чтобы позлить тебя.
— Чего ты врешь? Я же слышала ее голос и смешок через телефон.
— Это действительно моя коллега, но Наташа, я тебе о ней рассказывал. Она замужем, я ее мужа хорошо знаю, он тоже в курсе был, что Наташа мне звонит специально, чтобы тебя позлить. Мы разыграли тебя, понимаешь? Можешь проверить. Я хотел вызвать в тебе хоть какие-то чувства, кроме равнодушия. Я тебе никогда не изменял, и не собираюсь.
Удалось и обнять, и поцеловать. В этот же день они помирились. Разговаривали так, будто все эти полгода не виделись, обо всем откровенно, особенно об острых чувствах и тяги друг ко другу во весь этот период. Договорились, что больше никаких ссор, особенно в плане финансов. Жили же поначалу небогато, и сейчас можно жить, достатка хватает, а роскоши и не надо. Сашка из армии вернулся, поразился нежным чувствам родителей. А Стас с Ирой еще раз тайно расписались, Сашка даже и не узнал, что они были в разводе.