— Ноги моей там больше не будет! Никогда порог дома его не переступлю! Зря Серафиму послушала. Своего что ли ума нет?! По совету тетушки сама к нему пошла… И что вышло? Стыд какой! – Аннушка причитала, стоя у поленницы, даже забыла верхонки надеть, голыми руками поленья брала.
— Эт плохо, — мяукнул кот Тишка, весь рыжий, с пушистым хвостом, горделиво поднятым вверх, как антенна. – Надо Прошке рассказать. – Кот, в знак утешения, крутанулся у ног хозяйки и помчался вдоль забора.
(художник Марина Чулович)
Хозяйский пес Прошка, почти черного окраса, лохматый, с белыми пятнами, абсолютно дворового происхождения, с лаем бросился к забору.
— Ну, ладно, гавкнул для вида и хватит. — Тишка, сидя на заборе, опустил хвост, сощурил глаза, — мордочка его была похожа на лисью.
— Ты, давеча, у меня похлебку тырил, — Прошка недовольно гавкнул.
— Не тырил, а угостился, — поправил пса рыжий хитрец. – Да и кто, кроме меня развлекал бы тебя, ты хоть за мной гоняешься, потому как за кур от хозяина влетит. А так хоть какое-то развлечение.
— Тоже мне развлечение – за котом бегать. Если бы ты молоко мне носил, у твоей хозяйки корова есть… Я, конечно, больше косточки люблю, но иной раз и от молока не отказался бы.
— Попроси хозяина, — предложил кот.
— Забыл что ли? Люди не понимают нас, разговор наш не слышат, — Прохор обиженно посмотрел на кота.
— Ну ладно, давай лучше поиграем, — Тишка хитро взглянул на пса, — пока отвязан, догони меня. – Кот поднялся, выгнул спину, зашипел для устрашения. Прошка подскочил, кинулся к нему, выбежал за ограду, кот спрыгнул на лежащие у забора бревна, побежал по траве, снова заскочил на забор, — пес остался внизу, продолжая звонко лаять.
— Кого ты там гоняешь? – У дома появился хозяин Петр, открыл калитку и стал звать Прошку.
— Ну, все, мне пора, — Прошка вильнул хвостом и побежал на зов хозяина.
— В следующий раз, как отвяжут, прибегай, молоком угощу, — промяукал Тишка, — у нас там дырка в заборе.
Петр жил один. По молодости лет да по глупости не сохранил семью, но всю жизнь любил и помогал сыну. Со второй женой прожил десять лет, думал до скончания века… Но полгода назад она уехала, звала в город, Петр отказался, решил, раз уехала, значит веры ей нет. Да и детей общих не было. А имуществом он поделился, а еще машину продал и дал денег, — как-никак вместе столько лет жили.
Еще тоска не прошла, как явилась Анна, через пять домов от него живет. Почти ровесники. Говорили вроде про жизнь… и вдруг Петр явный намек на совместное проживание услышал. Не ожидал совсем… ответил напрямую: — Да я пока не собираюсь ни с кем сходиться. – Убежала Анна и теперь его за версту обходит.
Петр осмотрелся, подумал хорошенько и решил, что он еще молодой жених. – Завтра дома будешь сидеть, — сказал Прошке, — еды тебе оставлю, в ограде оставайся, дом карауль, — приговаривал Петр.
Прошка навострил уши, ловя взгляд хозяина. – Дома так дома, — тявкнул он, — Тишка придет, развеселит.
К вечеру следующего дня проехал автобус, и Прошка сразу понял, что хозяин явился. Но понял он, что хозяин приехал не один и разразился лаем. Петр вошел в ограду, успокоил разбушевавшегося пса, посадил на цепь, да еще и в будке закрыл, — Прошка мог только через щелку видеть ноги хозяина. А рядом с ним еще одни ноги – ножки в лакированных сапожках простучали по деревянному настилу.
— Фу, какая злая собака, — услышал он недовольный голос, — зачем ты, Петя держишь такого противного пса?
— Так уж сколь лет, куда его теперь. Замолчи, Прошка, — прикрикнул Петр и услужливо распахнул двери дома.
С того дня началась для Прошки унылая жизнь. Молодая хозяйка пса терпеть не могла, и потому пес сидел на привязи сутками, а чаще всего в будке. – Замолчи, собака ты этакая! – Приказывала она, когда выходила из дома. – Так я и есть собака, — Пытался пояснить Прохор. Кот Тишка подходил к его чашке, нюхал еду, иногда пробовал и с сочувствием мяукал.
Так прошел месяц. Народ уже не удивлялся поступку Петра, да и кого теперь удивишь, когда на молоденькой женятся. Правда, до женитьбы еще не дошло. Но молодая хозяйка уже задавала тон, требуя транспорт. «Зачем продал машину?» — Хныкала она. Потом предложила продать дом вместе с курами, поросенком и собакой Прошкой и уехать в город. За городом можно неплохой домик купить.
Петр окинул свое подворье взглядом, посмотрел на новую крышу, которую заменил недавно, на крыльцо, где каждую дощечку его руки знали, почесал затылок и… наотрез отказался от предложения невесты.
— Ну как знаешь, а деревня вовсе не по мне, — заявила она и быстро собрала чемоданчик. Вскоре ножки в лакированных сапожках простучали по деревянному настилу. Петр шел рядом, нес чемодан.
Прошка вздохнул свободно, хоть и был заперт: – Кажись, съехала, — он даже не тявкнул, боясь, что передумает, и сапожки снова мелькнут мимо него.
Теперь Прошку также отвязывали, и он гонял по двору, за оградой, — чаще всего играя в догонялки с котом Тишкой, который дразнил, забираясь на забор и распушив хвост.
— Вот бы вместе жить, весело было бы, — радостно доложил Прошка, — у вас и корова есть, и хозяйка твоя готовит вкусно (Прошка тоже пробовал еду Тишки).
— Ага, размечтался, лохмач, кто тебя пустит к нам? Моя хозяйка на твоего хозяина обижена. Так что не жить нам вместе. Да и мне какой резон держать тебя на усадьбе?
— Как это «какой»? – Прохор обижено махнул хвостом. – Я дом караулить буду, собак чужих отгонять, с тобой играть. А хочешь, косточки приносить тебе буду?
— Да зачем они мне нужны? Меня хозяйка и так хорошо кормит, да и сам я промышляю. – Тишка спустился с забора на бревна, обвив ноги пушистым хвостом: — Хотя, может ты и прав, вместе веселее. Только как это все придумать, чтобы наши хозяева вместе жить стали, они ведь даже не видят друг друга, в гости не ходят, как мы с тобой.
— Эх, не понимают они нас, — пес положил свою лохматую голову на лапы, — хорошая у тебя хозяйка, не жадная, не то, что та, которая недавно жила тут.
— А мы вот что сделаем, — кот вытянулся от удовольствия, пошаркал лапками по бревну, хитро сощурил глаза, — мы в догонялки поиграем: я побегу, а ты за мной до самого моего дома. Гавкай громче, чтобы хозяева наши услышали. А лучше, если твой хозяин за оградой будет и моя хозяйка на улице.
— А дальше что?
— К дому моему подбежишь и будешь на меня лаять. Понял?
— Понял. А зачем?
— Вот же ты, лохмач! Внимание привлекай, ситуацию создавай, — нам надо, чтобы наши хозяева встретились, глядишь, разговор завяжется.
— А-ааа, так это шансы невелики.
— Да уж какие есть, может, повезет.
— Правда? – Пес с надеждой посмотрел на кота.
— Мяу клянусь, — пообещал тот.
Предзимье опустилось на землю, покрыв инеем кусты вдоль заборов, засохшую траву, деревья в палисадниках. Но уже с утра небо предвещало, что вскоре выглянет солнце. Ненадолго, как положено поздней осенью.
Анна подметала возле ограды, шустро орудуя метлой. Ее рабочая синяя куртка и красный платок в клетку заметны еще издали. Работала увлеченно, пока не услышала собачий лай, мяуканье и вскоре заметала, как рыжий хвост взметнулся на забор, выгибая спину. Лохматая собака Петра неистово лаяла у забора, чего раньше никогда не было.
Анна замахнулась метлой: — Сдурел что ли? А ну прочь отсюда! Иди к своему хозяину.
Но хозяин уже бежал к дому соседки, Прошка поднял своим лаем всю улицу.
— Назад, домой, — кричал Петр, отзывая пса. Прошка отошел от забора и направился к хозяину. Тот схватил его за ошейник. – Ты куда побежал? Чего людей пугаешь? Угомонись, Прохор, не позорь хозяина, ты же умный пес.
Тем временем Тишка жалобно мяукнул, Аннушка направилась к нему, сняла с забора и прижала к себе. Кот, продолжая играть роль напуганного кота, вцепился в нее коготками, прижался, вытаращил глаза, обижено фыркая. – Не бойся, Тишенька, не тронет он тебя, — успокаивала Аннушка.
Пес и в самом деле умолк в один миг, послушно сидел у ног хозяина как ни в чем не бывало. Петр, на всякий случай, продолжая держать пса за ошейник, оправдывался: — Первый раз такое. Ну, побегает за кошками возле дома, да и отстанет. А тут до самого твоего дома с лаем, я и сам испугался.
— Вы уж, Петр Васильевич, следите за собакой, может она у вас не кормлена, вот и озлобилась. Я ведь вчера Прохора вашего у нашей миски видела – у миски кота моего. Промолчала, да он и отбежал быстро.
— А я, Анна Николаевна, твоего рыжего часто у своего дома вижу, но никогда мой Прошка за ним так далеко не бегал. Уж извини, хозяйка, побеспокоили мы с Прохором тебя, более не повторится.
— Ладно, пустяки, лишь бы больше не кидался, — Анна приподняла метлу, решив продолжить уборку, но метла распалась, остался один черенок. – Ах ты, язви тебя, новую теперь надо.
— Да погоди, я соберу. Или, хочешь, свою дам, у меня новая совсем.
Анна стояла в замешательстве. Недавняя оплошность с предложением сойтись останавливала ее. «Соглашусь, так снова подумает, намекаю на что-нибудь», — подумала она.
— Стой здесь, не уходи, счас принесу метлу, — сказал Петр. В словах послышалась просьба, настойчивость, и Аннушка присела на скамейку в ожидании Петра.
Вместе с Петром ушел и Прошка, виляя хвостом. Тишка выбрался из рук хозяйки, уселся рядом и мяукнул: — Слышь, Прошка, похоже, дело пошло.
Пес в ответ радостно тявкнул.
_________________________
В ответ на новую метлу Аннушка отнесла Петру крынку молока и быстро ушла. – Аня, ну ты хоть посидела бы минут пять, — хозяин догнал ее, — живем на одной улице, а поговорить некогда.
Разговоры длились месяц. А к Новому году Петр перевез Аннушку вместе с коровой и котом Тишкой к себе. Куры Петра теперь кудахтали вместе с курами Аннушки. Да еще Жигуленок появился в гараже Петра, — это он машину купил для хозяйства.
Петр от удовольствия потирал руки, ощущая тепло домашнего очага, пробуя вкусную еду новой хозяйки и уж теперь точно зная, что Аннушка от него ни в какой город не сбежит.
Кот Тишка старательно умывался, распушив свою рыжую шубку, и поглядывал на дверь. Вот хозяин пошел к двери: он тоже следом. Выбежал из сеней, перескочил через калитку и вмиг оказался на заборе. Прошка лениво посмотрел на кота, сел возле будки, утепленной на зиму.
Вышла Аннушка, и Петр показал на собаку: — Глянь, Аня, молчит, ноль внимания, вообще не реагирует на Тишку.
— Я тоже заметила, вот и удивляюсь. Не зря же в народе говорят: живут как кошка с собакой, а тут, наоборот, дружат что ли…
Тишка, услышав разговор хозяев, мяукнул: — Слышь, лохмач, тявкни хотя бы для вида.
Прошка поднялся, вильнул хвостом и лениво гавкнул в сторону кота.
— Да вроде все нормально: как кошка с собакой, — заметил Петр. – Им можно. – Он подошел к Анне. – Им можно, а нам нет. Ну, пошли, хозяюшка, а то замерзнешь.
— Пошли, Петя, — Аннушка, довольная, пошла в дом вместе с мужем.
Татьяна Викторова