Катя шагала до остановки втянув голову в плечи.
Зимой темнеет рано, раньше Катя ходила со старшим братом, Серёжей и ей не было страшно, совсем, совсем.
Катя на продлёнке до пяти часов.
Она сидит до последнего, уже поглядывает на часы нетерпеливо молодая учительница Тамара Михайловна, она хмурится и вздыхает.
Но Катя никак не может заставить себя встать, взять в руки портфель и надев пальто с шапкой выйти на улицу.
Катя понимает, что тянуть дальше бесполезно, но ей так не хочется идти одной по тёмной аллее от школы к остановке, садится в переполненный трамвай, ехать домой, а потом по темноте идти через большой двор.
Обязательно во дворе будет слоняться этот противный Генка Щукин, он как-нибудь обязательно заденет Катю, обидно обзовёт, толкнёт, напугает, кинет комом слежавшегося снега.
Генка знает, что за Катю некому заступиться, что Серёжа с ними не живёт, и мама…мама тоже не живёт.
Катя осталась с папой, вдвоём.
Катя медленно собирается, складывает тетрадь в портфель аккуратно расправляя её, кладёт ручку и карандаш, закрывает пенал, аккуратно укладывает.
— Соловьева, не выдерживает Тамара Михайловна, — ты долго будешь копаться? я что с тобой до ночи буду здесь сидеть?
Катя вздрагивает и берёт портфель.
В раздевалке сиротливо висит одно Катино клетчатое пальтишко, она переодевается медленно, под неодобрительным взглядом уборщицы.
-Ну чё копаешься, давай быстрее, мне мыть надо.
Катя одевается, тщательно обматывает горло шарфом и выходит на улицу.
Девочка старается поскорее пройти этот путь, быстрее выйти к людям, к свету, к остановке.
Кате страшно, но делать нечего, папа допоздна на работе.
Приехав на нужную остановку, девочка идёт к своему двору, вроде тихо, нигде не видно этого Генки, Катя быстро пробегает по двору, поскальзывается, падает и больно ударяется, но плакать некогда, надо быстрее бежать, пока этот Генка не появился.
Но девочка не успевает, хулиган выскакивает из-за угла и больно толкает Катю в спину, она снова падает и опять больно ударяется ногой.
Боль слово молния пронзает Катино тело, слёзы горечи, обиды, злости, встали комом в горле, девочка собирает все силы и встаёт, видит смеющуюся дебильную рожу Генки и изо всей силы бьёт ему кулачком между глаз, потом в зубы.
Генка орёт визгливо, с завываниями.
Катя, подняв портфель идёт домой, ей больно, но девочка запрещает себе плакать.
Она умывается, наливает в маленькую кастрюльку суп из концентратов, разогревает на газовой плите, ест, моет за собой посуду.
Глаза у Кати щиплет, она хочет плакать, но не позволяет себе этого.
Катя сильная, она даже не плакала, когда мама, объяснила ей что она с Сережей теперь будут жить отдельно, что они будут приезжать на выходные.
Они обнялись с Серёжей, и брат пообещал следить за Катей, чтобы её никто не обидел.
Катя остались одни с папой, потому что мама ушла, ушла и забрала с собой Серёжу, навсегда.
Нет, нет, папа с мамой не ругались, папа не пил, маму и Катю с Серёжей не обижал, просто…просто так получилось, это мама так объяснила.
Она приходила два раза, весёлая, красивая, брала Катю, и они целый день провели вместе, а потом мама уходила, а Катя ложилась в кровать и отворачивалась к стене.
В этот раз мама была без Серёжи, папа спросил, где же Серёжа, и Катя спросила.
А мама, помявшись ответила, что так будет лучше.
-Для кого лучше, Люда? — спросил папа.
-Для всех…Для Серёжи в первую очередь.
-Я хочу видеть сына, — сказал громко папа, — и Катя хочет.
Мама ничего не сказала, а потом закрывшись с папой на кухне что-то говорила ему, тихо и сердито.
-Папа, — спросила Катя, — я не поняла, почему Серёже нельзя к нам?
-Я и сам не понял, дочь, — сказал папа, отводя глаза и Катя поняла, что папа обманывает.
Катя включила телевизор и принялась ждать папу с работы.
В дверь позвонили, Катя замерла, ей стало страшно, открывать было нельзя, никому.
Но вот заскрежетал замок, раздались голоса, фух, папа. И ещё чей-то сердитый голос.
-Ваш хулиган избил моего ребёнка, я так этого не оставлю, — говорила какая-то визгливая тётенька.
Катя выглянула осторожно, чтобы увидеть хулигана, который избил бедного ребёнка.
Девочка увидела папу, пытающегося закрыть дверь и какую-то тётеньку, которая пыталась, наоборот, протиснуться в дверь.
Катя смотрела вовсе глаза на эту сцену.
Папа доказывал, что никакого хулигана у них в помине нет, что он живёт вдвоём с маленькой дочкой, Катя увидела зарёванного Генку Щукина и всё поняла.
Она поспешила уйти, но нога жутко болела.
-Вон она, — заорал Генка, — мама, вон она.
-Ты что? Ты хочешь сказать, что эта девчонка с ноготь величиной отлупила тебя?
-Я на ней приёмы отрабатываю, — сказал Генка, — а она как бешеная, как даст мне…
-Извините, мы пойдём.
-Нет уж погодите, что ты сказал мальчик, Катя иди сюда…
Генкина мама попыталась ускользнуть, но Катин папа встал у неё пути. Он пообещал завтра зайти в детскую комнату милиции, сказал, что Генку поставят обязательно на учёт.
Генка выл и просил прощения, обещая больше не подходить к Кате и даже защищать её.
Его мама просила простить и понять, говорила, что сама, одна воспитывает ребёнка, что ему не хватает отцовского воспитания, она и отдала его в секцию.
Катя ушла в комнату.
Вечером папа спросил почему она не жаловалась, Катя пожала плечами.
Утром, всю ночь сильно болевшая нога посинела, и Катя не могла на неё встать.
Папа собрался и быстро отвёз Катю в больницу, там оказалось, что перелом, Кате наложили гипс и велели сидеть дома.
Папа съездил в школу, договорился с директором, к Кате будет приходить учительница на дом и учить её, Лидия Степановна, старенькая, совсем как бабушка,.
Катя ждала что приедет мама, но она не приехала, а приехала в субботу, как всегда, одна.
Была сердитая и дёрганая, посидела немного возле Кати, погладила по голове.
-Мама…я бы хотела увидеть Серёжу.
Мама странно на неё глянула, а потом сказала, что трудное время, Серёжа пока не может приехать, потом мама ушла на кухню и о чём-то говорила с папой, громко что-то ему доказывая.
Катя отчётливо услышала странный диалог между родителями.
-Он отец, Виктор, имеет право воспитывать сына, мальчишка отбился от рук.
-Отдай мне сына.
-Он тебе не сын, прекрати этот фарс.
-Фарс устроила ты, Люда.
А потом…
А потом…Уже ушла учительница, когда Катя услышала, что повернулся ключ в замке.
-Пааап.
Тишина.
-Папа, -Катя уже чуть не плачет. Когда в комнату входит…
-Серёжа? Сереженька, братик…А мама сказала, что у тебя какое-то время тяжелое и ты не будешь приходить…
-Всё хорошо, Катя, я здесь. Кто это сделал? Генка?
-Я сама, Серёжа, я просто упала, правда сама.
Катя так обрадовалась брату, что…заплакала. А Серёжа вдруг тоже заплакал, обняв сестрёнку, так и застал ребят папа, плачущими.
-Ого, а что это за море слёз? Надеюсь, от радости плачете?
-Можно я останусь…папа?
-Конечно, что за вопросы, сын?
Катя понимала, что-то происходит, от неё что-то скрывают, но Катя была всё равно счастлива.
Утром было воскресенье, пришла сердитая мама, поздоровалась мельком с Катей и начала ругать Серёжу, заставляя его идти домой.
Серёжа сказал, что не вернётся, сказал, что лучше пусть его сдадут в детский дом или он вообще сбежит.
Мама села на стул и заплакала.
Кате было жаль маму, но Серёжу ещё жальче, а ещё папу и себя.
-Виктор, скажи ему, — говорила мама.
-А что я скажу? — спросил сердито папа, — ты хочешь, чтобы я выгнал собственного, — он сделал ударение на этом слове, — ребёнка из дома? Люда, это твоя жизнь и ты можешь проживать её как хочешь, прошу, не тронь детей, ведь я тебе слова не сказал, что ты делаешь?
-Я и так оставила тебе Катю…
-Люда, дети не вещи иди и живи как хочешь, я не запрещаю тебе видеть детей. Скажи мне, сколько времени ты провела с дочерью? То-то же, прилетишь вся волшебная, мысли у тебя там все…Уж лучше вообще бы не приходила.
Мама с папой ушли в кухню и плотно закрыли двери.
-Для чего тебе Серёжа? Создать видимость счастливой семьи? Он человек, живой, понимаешь, Люда.
Серёжа сидел, сгорбив плечи и смотрел в пол.
-Серёжа, я же не маленькая? Я хожу одна домой, по темноте, а мне страшно, сижу дома и жду папу, а ещё этот Генка…Но я всё делаю как надо…
Почему мама меня бросила? Меня и папу? Вот у Томы Васильевой папа ушёл и бросил их с Томой, он к другой женщине ушёл, у него там новый ребёнок родился.
А почему мама ушла? И тебя забрала?
Серёжа тяжело вздохнул.
-Папа Витя, наш папа…он… у меня другой папа, Катя. Мама встречалась с папой нашим со школы, а потом уехала учиться и там встретила этого…Бориса, от которого родился я, они расстались, он не знал, что есть я.
Я маленький был, пять месяцев, когда наш папа пришёл и забрал маму…Мы жили, хорошо же жили, Катя? Ты родилась, я помню, как мы с папой ездили в больницу и просили маму показать тебя.
Помнишь, как мы жили?
У нас была самая счастливая семья в мире.
А потом к маме на работу перевели нового начальника…Она его сразу узнала, — Серёжа усмехнулся, — я сто раз уже выслушал эту историю, как мама увидела его, как нахлынули воспоминания.
А потом он её вспомнил, этот…папа, который.
Мама рассказала ему про меня, и он позвал её жить вместе, семьёй, он, она и их сын.
А я не хочу, Катя. Я его совсем не знаю и не люблю.
Он злой и жестокий, постоянно насмехается, всё не по его, психует, а ещё…
-Он бьёт тебя? — спросила Катя.
Серёжа опустил голову.
В дверях стояли родители, ребята не знали, что они пришли сообщить о каком-то решении.
Мама стояла, широко раскрыв глаза, папа был очень сердитый.
-Уходи, — сказал он маме, — уходи Люда, я прошу тебя. Дай время остыть, а то я дел натворю, просто уйди.
-Хорошо, хорошо Витя. Серёжа ты можешь жить у.…папы с Катей…
Катя счастлива, почти всё как раньше…
***
Катя не боится идти с продлёнки, она бы и не ходила на эту продлёнку, да просто у Серёжи тренировка, рядом со школой. Он опять вернулся в свою школу, закончив тренировку, идёт за Катей и забирает её самой первой.
Ножка у Кати почти не болит, ничего почти не болит…Только иногда сжимается что-то в груди, когда Катя вспоминает что мама с ними не живёт.
Тамара Михайловна весело машет Кате и просит Серёжу почитать с ней.
А они и сами знают.
Катя идёт за руку со старшим братом и ей ничего не страшно, и никто.
Девочка смотрит в окно на спешащих куда-то людей, они стоят на задней площадке трамвая, Катя и её старший брат, самый лучший брат на свете.
-Катюш, выходим.
Точно, Катя так замечталась, смотря в окно на двух детей, которых крепко держала за руки их мама.
Ну и ладно, думает девочка, у неё есть папа и старший брат.
Дома ребята готовят вместе ужин к приходу папы, они отыскали у мамы большую коричневую тетрадь, на ней написано КУЛИНАРИЯ, так что там только нет в этой кулинарии.
Папа прям удивляется что ребята и салаты готовят разные и котлетки уже делали и печенье пекут.
А это всё написано в волшебной тетради, кулинария.
В воскресенье дети собрались печь торт.
Папа сказал, что он быстренько смотается на объект и приедет к обеду.
В дверь позвонили, Серёжа пошёл открывать.
Катя сначала стояла, перемазанная мукой и тестом, а потом…а потом она бросилась к маме и заплакала обняв её, и Серёжа обнял и заплакал.
Так и стояли, мама плачет, Катя плачет, Серёжа тоже.
А потом они пекли торт, вкусный, шоколадный, как у мамы ловко получается всё.
Катя чувствовала себя как в волшебной сказке, время повернулось назад, дома весёлая и красивая мама, Серёжа, Катя, сейчас с работы придёт папа и они будут обедать, а потом пойдут в кино, всей семьёй.
Вечером будут идти из кино, Катя будет бежать впереди всех и раскрыв рот ловить снежинки языком…
Как же Катя счастлива.
Пришёл папа и волшебство закончилось, потому что мама, опустив глаза резко потухла и засобиралась уходить.
-Папа…а можно мама с нами пообедает, — робко спросила Катя, Серёжа, обняв сестру за плечи смотрел во все глаза на папу.
-Я разве против? Я вижу вы тут целую кулинарию открыли.
Катя оглядывает сидящих за столом, папа, мама брат, всё как раньше, Катя испытывает приступ нежности и счастья.
Катя ещё маленькая, она не понимает, что это иллюзорное счастье, ей кажется, что всё как раньше. Но нет. Уже не будет как раньше.
Однажды папа уже прощал маму, когда она, будучи за ним замужем уехала на переподготовку и оттуда уже приехала другая, чужая и не одна как оказалось, мама была беременна Серёжей.
А остальное всё правда, папа пришёл и забрал маму, с Серёжей. Потому что…потому что любил.
Второй раз он простить не может, ещё и из-за Серёжи, не может простить ей что она дала его в обиду.
Но Катя не знает, Катя сидит и наслаждается своим иллюзорным счастьем.
Пройдут года, Катя простит маму, но понять так и не сможет. Она обожает папу и брата, а вот с мамой…Но Катя же простила её, большего она не может из себя ничего выдавить, ни слов люби, ничего.
Катя создаёт вид иллюзорного счастья, когда они собираются все вместе, скорее по привычке, они живут своими интересами, Катя с семьёй, Серёжа с семьёй и их папа, а с мамой встречаются раз в год, иногда звонят, спрашивают, как дела…Все поддерживают эту игру…Игру в счастье…