— Костя, я беременна! – Галина смотрела на мужа искрящимися от счастья глазами, – 9 недель уже! Представляешь!
— Но как?! Нам же сказали, что своих детей у нас не будет! Мы же столько клиник объездили, – мужчина ошарашено смотрел на жену, не веря в реальность происходящего.
— Да, 12 лет проездили, и вот! – Галина плакала, – Я все анализы сдала, скрининг сделала, чтобы не надеяться зря – всё нормально, Кость. Всё с нашим будущим ребёнком хорошо!
— Знаешь, а ведь не зря говорили в больнице, что стоит взять приёмного – и родим своего! – усмехнулся мужчина.
— Ну, как сказать, Юльке 6 лет уже… Не так уж и быстро это лучилось…
— Да, уже 6 лет…
6 лет назад, после безуспешных лет попыток забеременеть и родить собственного ребёнка, Костя и Галина решились на этот шаг: они взяли приёмного ребёнка. На тот момент Галине было 32 года, а Косте – 35. Оттягивать и ждать чуда супруги устали.
— Галенька, чужой ребёнок никогда родным не станет! – причитала мать молодой женщины Вера Степановна, – Это же чужая кровь! Ты никогда не сможешь любить его, как своего!
— Да что там говорить, – поддерживала её мать Константина, Любовь Васильевна, – вы только представьте себе, кто родители этих брошенных детей! Разве нормальная женщина бросит своего ребёнка?! Конечно же, нет! Это наркоманки разные да алкоголички детьми разбрасываются! А у таких разве может нормальное дитя родиться?! Будете всю жизнь по больницам бегать да болезни непонятные лечить! А могут и вообще отставания в развитии быть!
— Да что там болезни! – перебивала сватью Вера Степановна, – Главное – генетика! Вы представьте только, какая у этого ребёнка наследственность! Алкоголизм и наркомания – это цветочки! По телевизору показывали недавно, что приёмный сын убил своих родителей – видите ли, денег они ему карманных мало давали! Убил! Такие дети и воруют, и бродяжничают, и…
— Мам, а обычные дети, родные, этого всего не делают?! – Галя устало смотрела на мать, – Вспомни дочь Надежды Вадимовны… Конечно, генетика – это важно, но есть же ещё воспитание, личный пример! Я бы с удовольствием родила собственного ребёнка, если бы у меня была такая возможность. Но я не могу, понимаешь?! Поэтому, что бы вы там не говорили, мы с Костей усыновим малыша! Я тоже хочу стать матерью!
— Ну, знаешь, – покачала головой Вера Степановна, – если ты это сделаешь, то на мою помощь и поддержку можешь не рассчитывать! Мне чужие внуки ни к чему! Разве это материнство…
— Я тоже не горю желанием нянчится с посторонними детьми! – согласилась с нею Любовь Васильевна, – На нас не рассчитывайте! Это слишком большая ответственность! Тем более, Альбинка недавно родила двойню: у меня есть, с кем нянчиться!
— Мы с Костей на вас и не рассчитывали, – вздохнула Галина, – решили просто заранее поставить вас в известность…
Константин поддержал идею жены с приёмным ребёнком: ему не так хотелось стать отцом, как было жаль жену, которая на идее материнства просто помешалась.
— Только давай возьмём девочку, – попросил он, – всё-таки твоя мать в чём-то права относительно наследственности. Мне кажется, с девочкой в этом смысле будет проще…
Галина спорить с мужем не стала. К тому же и сама она больше хотела девочку: белокурую принцессу, которой она будет заплетать косички и надевать платьица с рюшами…
Крошке Юле не было и года, когда её удочерили Костя с Галей: супруги хотели, чтобы ребёнок рос с ними с раннего детства, впитывая атмосферу их семьи. Девочка была именно такой, какой представляла свою дочь Галина: белокурая голубоглазая малышка, сущий ангел. Однако это только на первый взгляд. Родители долго привыкали к своей новой роли, а девочка – к новому дому. Больше всего Галю пугало то, как крошка сама себя укачивала, «напевая» что-то на своём языке. Юля почти не плакала – наверное, в доме малютки, успела понять, что это бессмысленно. Она могла часами лежать в кроватке и рассматривать потолок.
— Разве таким должен быть младенец?! – возмущалась Любовь Васильевна, которая всё-таки решила навестить сына, невестку и приёмную внучку, – Нормальный ребёнок плачет и капризничает – общается он так с окружающим миром! У Альбины Паша и Наташа постоянно активничают! Ей с ними присесть некогда! А эта лежит сама по себе, как овощ! С этим ребёнком не всё нормально, попомните мои слова!
— Мам, как тебе не стыдно?! – нахмурился Костя, – Её Юлей зовут! К нам доктор приходил, сказал, что с ребёнком всё нормально, между прочим!
— Это пока! – не сдавалась женщина, – Ведь совсем не ясно, что из неё вырастет! Что с младенца взять-то! Вот Наташа и Паша у Альбиночки…
— Вот их и нянчи! – не выдержал Костя, – А к нам в семью не лезь!
Галина после этого визита свекрови очень расстроилась: она надеялась, что сердце женщины растает, когда та увидит их прелестную крошку. Однако Любовь Васильевна своих убеждений не поменяла. Для неё дети дочери были идеальными, а приёмная дочь сына – второсортным ребёнком…
Галина и Костя девочку полюбили. Её спокойный характер и какой-то взрослый, задумчивый взгляд в сочетании с ангельской внешностью не оставили их равнодушными. Вскоре уже малышка их узнавала, улыбалась и тянула руки навстречу. Так Юля стала их настоящей дочерью…
Конечно, бабушкам и дедушкам тоже приходилось время от времени общаться с внучкой. Пусть они и не нянчили её, однако встречались на семейных мероприятиях и праздниках. Вера Степановна внучку, в конце концов, приняла: всё-таки это был единственный вариант для её дочери заиметь ребёнка. Вскоре именно она стала первой помощницей Галины: забирала девочку из сада, водила её в парк на выходных, возила в бассейн.
— Ты знаешь, дочь, я просто поражаюсь, – сказала она как-то, – Юлечка так похожа на тебя в детстве! Я знаю, что этого не может быть, но это правда! Твоя улыбка, твой пронзительный взгляд, такое же безудержное любопытство… Я рада, что у нас в семье появилась эта крошка!
— Спасибо, мам, – обняла Галина Веру Степановну, – мне очень важно, чтобы Юля стала частью нашей семьи. Она этого заслуживает. Всей семьи…
Галина не зря сказала эти слова. Любовь Васильевна всеми способами старалась показать, что ей эта «чужая девочка», как она называла Юлю, не нужна.
— Вы опять с ней?! – презрительно скривилась женщина, когда Костя приехал на её юбилей с женой и с дочерью, – Не могли её с кем-то оставить?!
— Мам, к чему ты это говоришь?! – возмутился Костя, – Юле только 2 года! С кем мы её оставим?!
— Ну, не знаю… Няню наняли бы. Ты же знаешь, у меня собираются приличные люди! Твоя сестра с детьми, например. Вдруг ваша Юля чем-то их обидит?! Кто знает, что на уме у этого приёмыша?! Вдруг её нельзя пускать к нормальным деткам?! Сам понимаешь: наследственность не изменить…
Любовь Васильевна говорила эти слова совершенно серьёзно, не стесняясь присутствия гостей, которые с интересом наблюдали за происходящим. Сестра Кости, Альбина, мать трёхлетних двойняшек, и вовсе расплылась в презрительной улыбке: она, как и Любовь Васильевна, считала Юлю неполноценной из-за того, что та не смогла родить сама. Слова матери о том, что приёмная дочь Галины – ребёнок второсортный, были мёдом для её ушей.
— Как Вы смеете?! – вспылила Галина, – Юля – наш ребёнок! Нормальный и адекватный! Она прекрасно играет с другими детьми, никто ни разу не жаловался! Никогда, слышите, никогда не смейте её называть приёмышем! Мы уходим! – женщина подхватила дочь на руки и выскочила за дверь, – Ваше приличное общество не такое уж и приличное!
— Ты посмотри, какие мы обидчивые! – воскликнула Любовь Васильевна, когда за невесткой захлопнулась дверь, – На правду не обижаются! Ты бы, сынок, объяснил жене, как себя в гостях вести следует! – обратилась женщина к Косте.
— Не ожидал от тебя, мам! – покачал головой мужчина, – С Днём рожденья! – протянув женщине красиво упакованную коробку, он вышел вслед за женой.
— Два сапога – пара! – с плохо скрываемым презрением протянула Альбина. Её двойняшки между тем стащили с праздничного стола блюдо с бутербродами и пытались накормить ими соседскую собаку, перекидывая бутерброды через забор…
… — Костя, у нас случилась беда! – позвонила Любовь Васильевна сыну спустя месяц, – Альбина ушла от мужа: ей надоело перебиваться с копейки на копейку. Игорь в последнее время, ты же знаешь, не работал нигде, в интернете сутками сидел, даже по дому не помогал… Альбиночка с малышами всё сама, всё сама…
Костя ухмыльнулся: он прекрасно знал, что мать ежедневно бывала у сестры: помогала ей с детьми и по хозяйству. Материально родители тоже Альбину всегда поддерживали. Да что там, он сам тоже время от времени подкидывал сестре денег.
— Я знаю, мам, к чему мне эта информация сейчас? – Костя понимал, что мать не просто так ему об этом рассказывает: значит, уже придумала что-то. Просто так мать никогда не звонила.
— Я хочу, чтобы ты оплачивал аренду квартиры Альбине и её детям – твоим, между прочим, племянникам! – заявила женщина.
— А я причём?! Пусть муж её и оплачивает! – пожал плечами Константин, – Это его дети, а не мои!
— Ты меня, вообще, слышишь?! Игорь – безработный! С чего он будет квартиру оплачивать?! Ему даже за коммуналку в своей квартире нечем платить… Альбина его проучить решила: пусть попробует пожить без жены и детей, авось поумнеет, на работу устроится… Это на пару месяцев всего!
Костя вздохнул. Игорь был таким всю жизнь, всё то время, что они были знакомы. Когда Альбина с ним познакомилась, парень работал в кафе барменом. Оттуда его уволили со скандалом: что-то там он мудрил. После в их городке барменом его уже никто не брал: сарафанное радио сработало хорошо. Образования у Игоря не было, руками он работать не хотел, да и не умел. Как, в принципе, и головой. Выходил иногда в кафе официантом, обычно на лето – в сезон. Как Альбина умудрилась выйти за Игоря замуж и родить ему детей, Костя не понимал. Она вроде бы была девушкой практичной. Зато он прекрасно понимал, что ни за 2, ни за 3 месяца Игорь не изменится: он таким был всегда, таким и останется: его вполне устраивало такое положение дел. И сестра это прекрасно знала… Просто их отец вышел на пенсию и уменьшил сумму «гуманитарной помощи», которую ежемесячно получала от него Альбина.
— Знаешь, мам, у меня нет лишних денег, чтобы оплачивать Альбине съём. Я ведь так понимаю, что однушка в спальном районе её не устроит? – Костя хорошо знал амбиции Альбины. Особенно когда это касалось чужих денег.
— Какая однушка?! У сестры 2-е детей, не забыл?! Альбина уже подобрала себе прекрасную двухкомнатную квартиру в новостройке! Почти центр! Рядом детский сад, площадка… В квартире ремонт хороший, мебель новая…
Когда Любовь Васильевна озвучила цену, Костя закашлялся.
— Мам, мы столько за полгода платим за свою трёхкомнатную! – возмутился он.
— Я понимаю, но у вас квартира своя, не съёмная, что ты подсчитываешь! А Альбине снимать! Это ещё без коммунальных платежей – их ты уже будешь оплачивать отдельно. Тем более, это же не хрущёвка на отшибе, как у вас! Это новый дом, центр…
— Мам, а зачем Альбине на пару месяцев такие хоромы?! Пусть с вами поживёт, пока муж её одумается! – хмыкнул Костя.
— В смысле, с нами?! – нахмурилась женщина.
— В прямом смысле! У вас дом большой: всем места хватит! Зачем родной дочери на съём тратиться?! А ты и с двойняшками ей поможешь, и не скучно будет…
— Так и не будет она тратиться, – Любовь Васильевна прищурилась, – тебе денег для родных племянников жалко?! А ты о нас с отцом подумал?! Мы люди пожилые, нам тишина и покой нужны, а Наташа с Пашей – такие разбойники! Ни минуты спокойно не сидят! Бегают, прыгают, визжат… Я так долго не выдержу: у меня давление, сердце…
— Так долго и не надо, – развёл руками Костя, – ты же говоришь: пару месяцев! Разве любящая бабушка родных внуков, ни каких-то там приёмышей, – голос мужчины стал жёстким, – не потерпит пару месяцев?! А у меня, мам, лишних денег нет. Мы дочке велосипед купили, мебель новую в детскую… Это недешёвое удовольствие нынче. А ещё центр раннего развития, бассейн…
— Значит, для родных племянников жалко, а для приёмыша…
— Ещё раз мою дочь так назовёшь – нас никогда больше не увидишь! – прищурился Костя, – Пока, мам, ты звони, если что…
Мужчина отключился, а Любовь Васильевна ещё долго хмурилась, вспоминая их разговор…
— Кость, твоя мать пригласила нас в гости, – Галя поставила перед мужем тарелку плова, порезала овощи, – говорит, хочет пообщаться, мол, не виделись давно. Шашлыки в субботу они жарить собираются. Пойдём? Я даже не знаю – не ожидала от неё…
— Галь, как скажешь. Я за эти полгода, пока мы с ними не общались, не слишком-то и соскучился, если честно. Даже спокойнее, позвонишь раз в месяц – и всё хорошо…
— Я понимаю, Кость, но это – твоя семья… Однако если она хоть словом обидит Юлю…
— Тогда мы сразу уйдём! – кивнул Костя, – Последняя попытка…
Костя с отцом жарили шашлык, Любовь Васильевна, Альбина и Галя резали салаты и накрывали стол на улице. Дети играли втроём за домом: там был сад и песочница. Свекровь и невестка были на удивление приветливыми, так что Галя даже немного расслабилась. Вдруг из-за дома раздался визг и тихий детский плач. Галина узнала голос дочери и вскочила из-за стола.
— Это дети, что ты вскочила?! – нахмурилась свекровь, – Сами разберутся! Нечего по первому писку бежать!
— Вдруг что-то случилось! – женщина бросилась за дом, Любовь Васильевна и Альбина нехотя пошли за ней.
— Приёмыш! Приёмыш! – Наташа и Паша бросали в Юлю яблоками, осыпавшимися с дерева, малышка пыталась увернуться, но получалось не всегда. Двойняшки загнали её в угол и не выпускали, забрасывая зелёными плодами. Юля плакала, размазывая по щекам слёзы.
— Доченька! Почему ты меня не позвала?! – бросилась Галя к девочке.
— Они сказали, что ты меня не любишь, что меня никто здесь не любит, ведь я – приёмыш! – чуть слышно произнесла девочка, обняв Галю за шею, – Ведь это неправда, мамочка?!
— Я тебя очень люблю! Больше жизни люблю! – женщина обнимала дочь, вытирая с её щёк слёзы, – А эти… Сами вы приёмыши! – крикнула она детям и, развернувшись, поспешила к выходу.
— Галина, что это за истерика?! – Любовь Васильевна нахмурилась, – Ты зачем детей обидела?! Какой пример ты подаёшь?! Они ведь правду сказали! Ну, переборщили немножко – так это же дети! Дети всегда жестокие. Они не понимают ещё…
— Ну, не знаю… А Вы говорили, что у Вас собираются приличные люди! Получается, это ваших двойняшек нельзя пускать к нормальным деткам! А кто-то ещё говорил о наследственности… А правда – она у каждого своя. Я свою дочь люблю, для меня она самая родная! А если для Вас не так, то, значит, нам просто не стоит больше встречаться! Плакать не буду! Да и дочери моей такие родственники не нужны! А детей воспитывайте, а то хорошая наследственность не поможет…
— Костя, куда вы?! – Любовь Васильевна пожала плечами, – Побежишь за своей истеричкой-женой?! Это же дети… Сами бы разобрались… Не убили же двойняшки вашу Юльку!
— Мам, как это всё низко! Ваше воспитание – узнаю! Вдвоём на одну! Забить в угол! Твоё любимое «приёмыш»! Зато наследственность, Галя правильно заметила, прекрасная – приличные люди! Я люблю свою дочь, слышишь?! И жену свою полностью поддерживаю! – мужчина встал.
— Костя! У нас к тебе серьёзный разговор! – на ходу заговорила Любовь Васильевна, – Мы хотим Альбине квартиру взять, твоя помощь нужна финансовая. Сколько можно ей с детьми у нас ютиться! Полгода почти! Своё жильё им нужно, а Игорь не мычит, не телится… Вы же, вроде, наследство недавно получили, вот и выручили бы сестру… – тараторила женщина, пока Костя собирался.
— А я думаю, к чему такая щедрость: на шашлыки нас позвали! А вы как всегда! – хмыкнул мужчина, – Наследство, к слову, Галя получила – дом бабушки своей.
— А какая разница?! – пожала плечами Любовь Васильевна, – Вы – одна семья! Вы же всё равно дом продавать будете! Вот и помоги сестре! Вы же в деньгах не нуждаетесь: квартира у вас есть, машины – у каждого, ремонт вот сделали…
— Мам, мы не будем дом продавать: решили оставить как дачу. Будем на лето туда выезжать: это же рядом с городом, там сад и огород, речка рядом – красота! Юльке там будет замечательно!
— Что мне твоя Юлька! Сестра родная с племянниками без жилья, а они летнюю резиденцию решили устроить! Не жирно?! – нахмурилась женщина.
— А это уже не ваше дело! Нечего наши деньги считать! Хотите помочь Альбине – помогайте! Я достаточно помогал, а взамен… Удачи вам, думаю, теперь не скоро увидимся! Последняя попытка провалилась…
Костя ушёл вслед за женой, его отец, махнув рукой, отправился в дом, а Альбина с матерью ещё долго жевали остывшее мясо и обсуждали «бессовестного, неблагодарного сына и брата и его непутёвую жену»…
… — Ну, как сказать, Юльке 6 лет уже… Не так уж и быстро это лучилось…
— Да, уже 6 лет… Будто один миг… Может, моя мать хоть этого внука примет… Родной всё-таки… – вздохнул Костя.
— Ещё раз такое скажешь – аборт сделаю! – нахмурилась Галина, – Юля – самое дорогое, что у меня есть! А для матери твоей только Альбинины дети – внуки.
— Ты права, – вздохнул Костя, – иногда мне кажется, что и я ей не родной! – засмеялся он, – не сердись. Некоторые родные люди хуже чужих…