За столом пришлось потесниться. Пятиметровая кухня уже не вмещала пятерых человек: двух взрослых и трёх детей.
— Костя, табуретку принеси из гостиной.
Семнадцатилетний юноша закатил глаза, но послушно ушёл, вернувшись с табуреткой.
— Вот. Стол отодвинем и все поместимся. Ничего, Максимушка, ничего, — женщина не смотрела на пятилетнего мальчишку, из-за которого и случился весь этот переполох, она повернулась к мужчине, явно показывающему всем своим видом недовольство этими перестановками.
Первому на стол тарелку с горячим борщом Елена поставила отцу семейства. Быстро нарезала хлеб, сало, подала дочери головку чеснока, чтобы та помогла его очистить. Очень быстро на столе появились и другие тарелки. Старший сын, повторяя за отцом, брал с тарелки кусок серого хлеба, покрывал его тонюсеньким ломтиком копчёного сала и отправлял в рот, чередуя с ложкой борща. Головки чеснока отец со старшим сыном быстро по очереди разобрали, оставив блюдце пустым.
Максим держал ложку в руке, но не ел, следил за двумя мужчинами, сидящими друг напротив друга. Ему так хотелось повторить за ними, но тарелки стояли далеко, не дотянуться.
— Ешь, — десятилетняя Соня подала мальчику кусочек хлеба, а потом ломтик сала.
Максим схватил их и принялся жевать так, словно это были шоколадные конфеты. Лена улыбнулась и тоже взяла ложку в руку.
От второго отец отказался. Константин молча кивнул. А дочь попросила соль, чтобы посыпать кусочек хлеба. Чай пили молча. Каждый смотрел себе в кружку. Сушки и пряники быстро покидали сухарницу, все спешили.
Когда закончили ужинать, Александр встал первым из-за стола и сказал:
— Дети пусть теперь первые едят, потом мы с тобой. Стол маловат.
Лена остановилась с тарелкой в руках, хотела возразить, но перечить мужу не стала, никак не отреагировала. Костя зло посмотрел на жующего пряник мальчишку.
Вчера отец вернулся домой не один. Он открыл дверь и, чтобы ускорить процесс, подтолкнул мальчика перед собой пройти в квартиру.
— Проходи, Максим, — Лена стояла в коридоре с полотенцем в руках.
Было понятно, что родители этот момент обсуждали и для них появление Максима в их доме, обдуманный шаг.
— Эт кто? — Костя вышел из комнаты с учебником.
— Это Максим, — произнесла как можно ласковее мать.
— Я слышал, как его зовут. Кто он? — повторил свой вопрос сын.
Александр с Леной не были готовы к этому. Им, конечно, нужно было раньше рассказать всё детям, но они не стали, не придали значение такому важному факту.
— Максим будет жить с нами, в вашу комнату поставим ещё раскладное кресло.
— В нашу комнату? — Соня тоже выскочила в коридор.
Их с братом комната была разделена на две части шкафом и вместить ещё кресло — значило перестановку. Комната была крошечная, куда ещё установить кресло, было непонятно никому.
— Ничего, потеснитесь.
Авторитет отца в семье был непоколебим. Чаще ему не нужно было даже говорить что-то, можно было строго посмотреть и дети делали, что нужно, сами, без объяснений.
Семь лет назад отец уходил из семьи. Случился жуткий скандал. Всегда спокойная мать рыдала и билась в истерике, просила не оставлять её с двумя маленькими детьми. Но Александр просто собрал одну сумку и ушёл. Он влюбился. Встретил Антонину на заводе и больше ни о чём и ни о ком думать не мог. Дети не удержали. Через два года Саша вернулся. С той же сумкой. Прощения не просил, просто перед открытой дверью сказал:
— Если на развод подавала, то уйду. Там всё, безвозвратно.
Лена не смогла вымолвить в ответ ни слова. Сколько дней и ночей она ждала этого момента, как тяжело ей было. И вот он. А сказать нечего. Простила, давно. Просто увидеть хотела.
Почти год жили как соседи, пока Александр всё не рассказал жене, не попросил прощения. И Лена оттаяла, всё вернулось в какое-то прежнее русло, лишь немного изменив траекторию. Но тут появился Максим.
Та женщина, Антонина, не болела, с ней ничего не случилось, просто ей не нужен был ребёнок, он мешал ей жить, летать стрекозой. А родила потому что от завода давали комнату, и можно было решить вопрос с жильём.
— Забирай или отправлю в детский дом, — заявила она Александру, когда тот пришёл повидаться с сыном.
— Куда я его заберу, нас там четверо в двухкомнатной?
— Не знаю куда, — пожала Антонина округлыми плечами. — Когда рожала, ты у меня не спрашивал куда.
— Я думал ты меня любишь и хочешь Максимку.
— Ха. Думал он. До конца месяца вот теперь и думай, первого числа у меня выходной, я сдам твоего сына в детский дом, если не заберёшь.
Она, конечно, пугала, знала, как Александр привязан к сыну и не допустит ничего подобного. Так и вышло.
Лена сразу же согласилась принять мальчика, без раздумий. Она не делала различий между детьми, старалась дать каждому то, в чём он больше всего нуждался. Старалась любить одинаково.
Время шло. Купили большой раскладной стол на кухню, чтобы собираться за столом все вместе. Для Сони удачно отгородили угол в гостиной, чтобы освободить место для сыновей в комнате, получилось очень даже хорошо: с одной стороны у окна стол, с другой стена из шкафа и кровать.
Вот уже и Костя поступил в ВУЗ, и Максимка пошёл учиться в школу. Казалось бы, уже притереться должны были все, ужиться. Но Костя всё больше выказывал своё недовольство младшим братом. Даже то, что у них один отец, и они родные друг другу, мало играло роли. Мать вмешивалась тактично, чтобы не раздувать скандал, и не обижать лишний раз Максима, сглаживала выходки юноши, а при отце Костя молчал, не позволял себе лишнего. Соня же брата приняла сразу и полюбила. Он ей был ближе и по характеру, и больше похож на неё, чем старший брат.
Максимку не обделяли. Ему, как и остальным детям, покупали одежду, игрушки, подготавливали к школе. Лена не делала различий, уже привыкла делить всё на троих. А Константину это не нравилось. За глаза он называл младшего брата «Лишний рот» вместо имени, говорил это надменно и уничижительно. Если родителей не было дома, то Костя старался отыграться на брате по полной. Привычка подставлять Максима стала уже навязчивой. Иногда мальчика наказывали за то, что он не совершал, не разобравшись, списывая на шалость.
Иллюстрация
Однажды, вернувшись с учёбы, Костя за обедом съел котлету с макаронами, а потом, решив подшутить над младшим братом, съел ещё одну. Котлет мать вчера вечером нажарила ровное количество, чтобы всем досталось сегодня. Костя это знал.
Вечером мать достала из холодильника сковородку, подогрела котлеты, отварила гречку и принялась кормить всех ужином.
— Ой, кто съел лишнюю? — спросила она.
— Максик в обед таскал котлеты, Соня тоже видела, — обрадованно произнёс Костя.
Соня кивнула. Она, действительно, видела, как младший брат обедал только котлетой.
— Да, я съел одну, — подтвердил мальчик.
— Одну, точно? Я вчера вас всех просила оставить по котлете на ужин.
— Да, — уверенно произнёс Максим. — Это Костя съел, а на меня наговаривает, как в прошлый раз.
Лена даже не посмотрела на старшего сына, взяла свою порцию и поставила перед Максимом тарелку с гречкой и котлетой.
— Где-то я прочитал, что лишний рот хуже пистолета. Выходит так, мам?
Отец стукнул по столу кулаком, встал и демонстративно взял тарелку у Кости. Он стоял с ней несколько секунд, буквально пронизывая сына осуждающим взглядом.
Тарелку старшего сына с котлетой Александр поставил перед Леной, а её почти бросил перед Костей.
— Лишний рот у нас один. И это ты. Тебе двадцать, а ты сидишь на нашей с матерью шее. Хочешь есть — идти работать. Всё!
Максим смотрел в свою тарелку, не поднимая головы.
Отец не сел обратно, он вышел из кухни в комнату. Было слышно, как он недовольно что-то бурчал себе под нос, а после вышел на балкон.
Костя тоже вскочил, взял с вешалки куртку и выскочил из квартиры. Соня отложила вилку и сделала вид, что пьёт чай.
Лена вздрогнула, хотела погладить Максима по голове, но увидела, что в его тарелку капают слёзы.
— Котлету пересолишь, никому не достанется.
— Я не смогу её есть…
— А надо, Максим. Она твоя. Всё, что твоё в жизни, нужно брать, и принимать это с благодарностью. Тем более котлету. Мужчина должен быть сытым, чтобы мог работать и думать о другом.
***
В конце учебного года Максим уже не ждал, когда у Соня закончатся уроки, и возвращался домой один.
Костя в тот день освободился после учёбы раньше и проходил мимо школы. Максимку он увидел сразу. Четыре пятиклассника кидали друг другу портфель за школой, а между ними бегал с протянутыми руками мальчишка. Чуть поодаль стояла девочка, закрывшая ладонями лицо, её Константин увидел не сразу.
Он прошёл мимо, усмехнулся, но сделав несколько шагов, остановился и, увидев, что Максим уже лежит на земле, а мальчишки его пинают ногами, ускорил шаг, а потом и побежал на территорию школы.
— А ну разойдись, — юноша взял за шкирку двух мальчишек и почти приподнял в воздухе, два других мальчика застыли на месте. — Вчетвером, на одного! Да я вас как лимоны сейчас выжму! Костя старался не смотреть на младшего брата, испугался. Впервые в жизни испугался. И не за себя, за другого.
— Макс, ты как?
— Нормально, — послышалось снизу.
— Короче. Это мой брат. А вас я запомнил, каждого, если мне брат хоть слово скажет, я точно из вас лимонад сделаю.
Костя отпустил мальчишек и тех сразу же след простыл. Юноша сел на корточки перед мальчиком.
— Вставай. Как лицо?
— Я лицо закрывал и портфель. Это её.
Он показал на девочку у стены. Она молча подошла и забрала портфель.
— Знакомая?
— Нет.
— А что ты за неё вступился? Они же в два раза больше тебя?
— Так за любую девочку нужно вступаться, неважно сколько ей лет, пять или двадцать пять.
Костя усмехнулся, вспомнил, что так говорил отец.
— Правильно? Макс, всё правильно. Пошли домой. Ой, и попадёт тебе от матери, форма… У-у-у. Отряхивайся.
Они шли по тенистой аллее рядом. Костя молчал, засунув руки в карманы, и иногда мельком посматривал на Максима. Тот вытирал кулаком нос, а потом этой же рукой стряхивал с формы грязь.
— А чего это ты там сказал? — Максим вдруг остановился.
— Что? — переспросил Костя.
— Ну… Старший брат и Макс. Ты же меня обычно …
— Ты же мне брат? Разве нет? — перебил его юноша.
— Брат, — кивнул мальчик.
— Ну вот, Макс. Будем дружить, по рукам?
— По рукам, — плюнул на ладонь перед тем, как пожать руку брату, Максим.
Костя рассмеялся, но руку не вытер.
— По математике поможешь? А то я маме Лене обещал стать отличником.
— А что, с математикой туго?
— Ну да, не очень как-то, пожал плечами Максим.
— Помогу, без вопросов, — ответил Костя.
На следующий год, как и обещал, Максим стал учиться на одни пятёрки, под чутким присмотром старшего брата.
Костя принял решение жить отдельно. Но одновременно учиться и работать так, чтобы хватало на съёмную квартиру и другие траты, у него не получалось. Однако, в общий бюджет теперь деньги Константин вносил исправно. После того случая с котлетой, старший брат к младшему не приставал, теперь они даже дружили. Хватило одного раза, чтобы запомнить урок, преподнесённый отцом.