Арина переживала не самые лучшие времена. От девушки отвернулось все ее окружение.
Объяснять каждому любопытствующему, что бабушку в специализированное учреждение она сдала вынужденно, Арина не хотела.
Поэтому для соседей и знакомых девушка так и осталась алчной внучкой, положившей глаз на наследство.
– Лида, где мои деньги? Я же знаю, что положила их в шкаф, – громко и настойчиво спрашивала бабуля, – верни мои деньги! Я знаю, ты их украла!
– Бабушка, ну какие деньги? И я — не Лида, я — Арина. Ты опять все путаешь. – Арина мягко обняла бабушку за плечи, – пойдем, я тебе чай сделаю.
– Сладенький, с сушками, – деловито уточнила бабушка, – пойдем, сахара побольше дай, я его год не ела.
Лидка, зараза, меня голодом морит. Сладенького совсем не дает.
– Бабуль, конечно, сейчас будет сладенькое, – мягко уверяла ее Арина, – вот, садись.
Ну не говорить же бабушке, что никакая Лидка ее морить голодом не может просто потому, что ее много лет нет на свете. А бабушка живет с ней, с Ариной, своей внучкой.
Впрочем, сегодня это было бесполезно. У бабушки был один из так называемых «плохих» дней.
В такие моменты она не помнила о существовании Арины, память просто отматывала пленку лет на 25 назад, в то время, когда ее, Арины, на свете еще не было.
Попив чай, бабушка засобиралась — связала в сделанный из полотенца узелок конфеты и печенье, надела уличную обувь.
– Бабуль, ты куда? – только и успела перехватить ее на пороге Арина, – ляг, отдохни. Устала, наверное.
– А и в самом деле устала, – покладисто согласилась Муза Борисовна, – прилягу. А ты кто же, деточка, будешь? Чья такая шустрая? Неужто Колькина?
– Ну конечно, Колькина, – охотно согласилась Арина, – хорошо, что ты меня вспомнила.
– На память я не жалуюсь, – важно ответила бабушка, – недавно защитила кандидатский минимум. Но сейчас и правда, что-то устала.
Арина вздохнула и бережно повела бабушку в комнату. Музе Борисовне исполнилось всего 73 года. И до недавнего времени она не только воспитывала внучку и любимого кота Барсика, но и вела весьма активную жизнь.
Водила машину, работала, преподавала, писала научные работы. О том, что с бабушкой что-то не так, Арине впервые сказала ее коллега.
Это были первые робкие звоночки. Например, Муза Борисовна не могла вспомнить имена людей, начала путать даты. Своего подчиненного называла именем профессора, с которым работала долгие годы.
Поехать на консультацию к врачу бабушка наотрез отказалась. Его в итоге нашли через знакомых. Привели в гости, чтобы дал заключение в частном порядке.
Диагноз оказался неутешительным – деменция. Ее бабуля, которая одна воспитала внучку после гибели зятя и дочери в аварии, постепенно теряла разум и память.
С работы ее аккуратно и тихо отправили на заслуженный отдых, с большим почетом. И теперь бабушка сидела дома. С переменным успехом то вспоминая Арину, то забывая ее.
Убедившись, что бабуля уснула, девушка засобиралась на работу — у нее была вечерняя смена в ресторане.
Работая официанткой со сменным графиком, Арина успевала еще учиться на заочном, ей оставался последний год. Но, главное, она могла следить за бабушкой.
Пока Арина работала, вечерами с бабулей сидела давняя подруга Ида Львовна, которую бабуля узнавала даже в плохие дни. Она жила на той же лестничной площадке и, как могла, поддерживала Арину.
Но случались и промахи. Например, однажды Ида Львовна не смогла прийти вечером, и в это время бабушка чуть не взорвала подъезд, открыв газ. Хорошо, соседи вовремя учуяли запах.
Газовую трубу им отрезала вызванная бригада. Поставили заглушку. Восстанавливать ее Арина не стала. Они обходились электроплиткой, чайником и микроволновкой.
Рисковать чужими жизнями девушка не хотела.
Возникали проблемы и с котом. Зимой бабушка выпустила его погулять на балкон, и там забыла в мороз.
Вечером Арина пустила домой почти окоченевшего Барсика. А временами Муза Борисовна и вовсе не узнавала животное, требовала его убрать.
Сдав свой пост в квартире, Арина побежала на работу. Старшим в смене сегодня был ее молодой человек, Антон.
И встретил он любимую недовольным лицом – им опять не удалось побыть вдвоем, Арина два дня провела рядом с бабушкой.
– Опаздываешь? – сердито прошипел Антон, – смотри, я тебя вечно прикрывать не смогу. Хоть бы позвонила, раз задерживаешься.
– Тош, ну я на пару минут всего опоздала, – улыбаясь, сказала Арина, и чмокнула молодого человека в щеку, – и вообще, я соскучилась.
– Не я виноват в том, что мы редко видимся. Что, опять бабка чудит? Арин, я сто раз говорил: оформляй над ней опеку и отправляй в дом престарелых.
Ну это невозможно. Она опасна и для себя, и для других. Ты однажды можешь за ней не уследить!
– Тош, не надо так говорить. Бабуля ведь не виновата, что с ней такое произошло. Дома, в привычной обстановке, ей лучше. А если отправить в пансионат, еще неизвестно, как будет.
– Зато ты не окажешься в ситуации, когда твоя бабуля снова что-то учудит. Газ уже отрезали, а если ей приспичит костер посреди комнаты развести? Или Барсика вашего из окна гулять отправить?
– С ней почти всегда кто-то есть, – Арина была готова спорить до последнего, – а я многим ей обязана. Не могу так поступить.
– Арин, ты пойми, я тебя люблю, но терпеть бесконечно это не буду. Мы даже переночевать вместе не можем.
В прошлый раз твоя дорогая бабуля выкинула мои вещи на лестницу, решив, что они попали в дом случайно.
И ко мне ты тоже не приходишь потому, что бабушку нельзя оставить.
Короче, решай. Если в течение месяца ничего не изменится, я буду считать себя свободным человеком.
Арина молча кивнула. Возразить Антону ей было нечего. Он имел право злиться.
***
Рабочий день пролетел, дома Арина оказалась около полуночи. Ида Львовна уже ушла к себе. Бабушка спала, и девушка тоже легла.
Проснулась она поздно, почти в полдень, от звенящей тишины в квартире. Телевизор, который бабушка смотрела почти без перерыва, молчал.
Арина вскочила с постели и бросилась в комнату Музы Борисовны. Та была пуста. В кухне тоже никого не было.
Входная дверь оказалась заперта только на защелку. Исчезла бабушкина сумка и обувь, верхняя одежда.
Арина быстро собралась и бросилась на поиски. Начала с опроса соседей. Впрочем, жители подъезда после истории с газом были настроены к ней не слишком доброжелательно.
А старшая по дому на просьбу о помощи и вовсе ответила гневной речью:
– Вот, опять ты бабку упустила! Ну безумен человек, чего теперь его дома держать? Не котенок ведь.
Ты или замки ставь, которые она открыть не сможет, или сиделку круглосуточную ищи. Ты не справляешься с ней, Арина.
Я могу посоветовать пансионат. Платный, но не самый дорогой. Здесь, рядом, в пригороде. У меня там мать.
Уход хороший, присмотр, медицина. А здесь, дома, ты делаешь только хуже всем.
Старшая по дому, Елена Васильевна, хоть и ворчала, но все же пошла вместе с Ариной сначала к участковому, потом смотреть камеры наблюдения на подъездах.
Так они выяснили, что Муза Борисовна ушла в сторону остановки. А потом Арине позвонили с бывшей бабушкиной работы.
Девушка бросилась туда, но бабулю уже не застала. Ту забрала скорая, в специализированное отделение.
А Арину ждала полиция, и охранник на вахте с расцарапанным лицом.
Стекло в его будке было разбито, одежда разорвана.
– Что же это вы, девушка, родственницу без присмотра оставляете, – строго спросил полицейский, – а она буйная у вас. Вон, на человека напала, стекло разбила, принесла ущерб.
Охранник был знакомый и стыдливо смотрел на Арину:
– Я ее не пустил. Не положено, так и сказал. А Муза Борисовна начала кричать, пыталась пройти через турникет, потом начала колотить в стекло, разбила его, меня осколком порезала, сама поранилась. Я ей вообще ничего не сделал.
Арина посмотрела на него с признательностью:
– Спасибо, что вы вообще пытались ее удержать. Я не знаю, как так получилось, что бабушка ушла.
– Вот ведь, – тоскливо сказал охранник, – умнейшая женщина, доктор наук. И такое горе.
Матом кричит, дерется, себя не помнит. Я вам очень сочувствую. Но ущерб, наверное, оплатить придется. А заявление на Музу Борисовну я писать не буду.
Вы только следите за ней получше.
Разобравшись с полицией, Арина поехала в больницу, адрес которой ей дали. Там увидеться с бабушкой не удалось. Она крепко спала после приема лекарств.
Но зато к Арине вышел врач:
– Здравствуйте, вы родственница Цимлянской? Что же она у вас без присмотра по городу бегает?
– Да вы понимаете, такое в первый раз, обычно бабуля не агрессивная.
– А о том, что деменция у нее, вы в курсе?
– Мы обращались неофициально за консультацией. В курсе, конечно.
– Так вот, я вам больше скажу: дальше будет только хуже. Или увольняйтесь с работы и следите 24 часа в сутки. Или отправляйте в спецучреждение.
– Но у меня хороший уход, и дома ей лучше, – возразила Арина.
– Опять двадцать пять, – сердито фыркнул врач, – вы поймите, у вашей бабушки сил немеряно, упитанная она старушка, ухоженная.
У нас ее двое крепких санитаров еле угомонили. Вы просто не справитесь одна, если она на вас кинется.
– Да этого просто не может быть, – закричала Арина.
– Вы потише, девушка. Здесь больница. Деменция – штука непредсказуемая. Вам лучше понять это как можно раньше.
Арина после разговора с врачом шла по улице и думала, что ей делать. Она решила посоветоваться с Антоном. Но тот сразу ей сказал:
– Ну что, допрыгалась? А я предупреждал.
– Антон, но я хочу как лучше для нее.
– Когда я тебе говорил, что твоя бабуля не в себе и опасна, ты спорила. Теперь врач говорит, ты не веришь.
Арина, вернись с небес на землю. Твоей бабушке больше не жить дома.
– Да идите вы все, – крикнула в телефон Арина, – я сама справлюсь.
***
На следующий день она шла в больницу с твердым намерением добиться посещения бабушки. Врач не возражал.
Вот только Муза Борисовна вообще не поняла, кто к ней пришел. Она сидела на кровати, монотонно раскачиваясь, комкала простыню и на кого-то ругалась матом вполголоса.
– Бабушка, как ты? – спросила Арина.
– А ты кто, – Муза Борисовна опять не узнала внучку, – а, это ты, Лидка.
Неожиданно проворно пожилая женщина вскочила с постели и вцепилась Арине в волосы, пытаясь ее повалить, и при этом кричала:
– Ах ты, поганка! А ну отдавай мои деньги, которые украла.
Кое-как ее оттащили от шокированной внучки.
А врач лишь спросил:
– Ну что, вы убедились? Как собираетесь с ней справляться?
Арина лишь молчала. Пока бабушка была в больнице, она начала собирать документы на лишение ее дееспособности.
А затем договорилась с частным домом престарелых, где были готовы принять Музу Борисовну.
К этому моменту бабушка вообще ее не узнавала. Переезд из одного учреждения в другое женщине перенесла спокойно.
А Арина начала брать на работе больше смен, чтобы обеспечить Музе Борисовне комфортное существование.
С Антоном она все-таки рассталась. Все силы уходили на то, чтобы решить проблемы с бабушкой.
Но теперь Арине хотя бы не приходилось самой за ней следить.
Автор: Екатерина Коваленко