Валя сидела дома одна. Она болела, и не смогла пойти с ребятами школы на игру «Зарница». В марте Валя всегда болела. Мать говорила, что весной у дочери ослабевает иммунитет. Погода стояла тёплая, небо уже голубело почти по-летнему, первые проталины манили ребят, а ручьи всё громче журчали днём, хоть по ночам ещё схватывал лужи на дороге лёгкий морозец.
Девочка взяла ключ от почтового ящика и вышла в коридор, надеясь, что почтальонка принесла новый журнал.
Но на лестничной площадке сидел, понурившись, её сосед и одноклассник Пашка.
— Ты что тут? – удивилась Валя, — ведь все на «Зарнице» с самого утра.
— А тебе что? – сразу перешёл на грубость Пашка.
Они не ладили в школе. Паша был задиристым, вечно ухитрялся дёрнуть Валю за косички или спрятать её портфель, когда она уходила на большой перемене в столовую.
— Ох, уж мне твои шуточки, — сердилась Валя и грубо отталкивала Пашку, а он смеялся, довольный хоть таким вниманием симпатичной одноклассницы. Они учились в седьмом классе, сидели на соседних партах — Пашка сзади, отчего ему удавалось иной раз списывать у Вали диктант по русскому, приподнимаясь и заглядывая ей через плечо.
— Так почему не пошёл-то? – снова спросила Валя, — я вот переживаю, что заболела, так люблю такие походы…
— Так я и пошёл, но по дороге под лёд провалился, когда ручей замёрзший переходили… Вон, целый сапог ледяной воды зачерпнул. Тут только Валя увидела, что Пашка сидит лишь в одном сапоге, а второй стоит рядом. Мокрый носок на ноге чернел, оставляя влажный след на ступеньке.
— Так что же ты сидишь тут? Бегом домой и парить ноги! – скомандовала Валя, — или хочешь, как я: десять дней болеть?
— Так дома никого нету. И ключа нет тоже. Мать не думала, что я быстро вернусь и ушла на работу. Только в обед придёт, наверное… А меня учительница сразу домой отправила, как я провалился под лёд почти по колено.
— Никто не провалился, а ты провалился. Вечно тебя тянет туда, куда нельзя…- заворчала Валя, схватив Пашку под руку и завела к себе домой.
— Раздевайся, горе-турист. Сейчас я тебя лечить буду. Ты не волнуйся, я уже практически здорова, в понедельник мне уже в школу. А вот насчёт тебя я уже сомневаюсь. Такие фокусы задаром не проходят, — бранилась Валя, заставив Пашку снять оба носка и наливая горячую воду в тазик.
— Вот, садись и грей ноги. А я пошла чайник ставить, будем чай пить с мёдом и лимоном, — сказала она, усадив мальчика в комнате на диване.
— Ты говоришь и ругаешься, как моя бабушка, — заметил Пашка, — не заболею я. Я же мужик. У нас в семье все крепкие.
Он хотел было поддеть Валю что она часто болеет, но прикусил язык, поняв, что это совсем неуместно.
А Валя уже несла ему горячий чай в подстаканнике. Пашке было и неудобно, и приятно, что Валя так ухаживает за ним.
— Спасибо… — сказал он, принимая чай, — ты это… Извини, что я в школе иногда к тебе пристаю, задеваю… Это я так, не со зла, а наоборот, понимаешь?
— Не очень, но извиняю, — улыбнулась Валя и подняла свой чай в таком же подстаканнике, — за мир и дружбу!
— Ага, — засмеялся Пашка, — и за здоровье.
Они пили чай, болтали, и казалось, что и не было между ними никогда вражды, а сидели рядом два близких друга.
— Ой, заговорились мы, а вода в тазу уже остыла. Сейчас я тебе дам полотенце, и носки сухие, — спохватилась Валя, — чай чаем, а уже хочется и перекусить. Хочешь, я тебе супчика погрею? А то одной скучно обедать…
Пашка пробовал отказаться, но Валя настояла на своём. Паша вынул из рюкзака свой походный паёк в виде бутербродов и варёных яиц и положил на стол.
— Ого, да у нас с тобой настоящее застолье! – обрадовалась девочка, — а мои родители уехали первый раз на дачу после зимы, посмотреть, как там дела. Я думала, что скучать весь день одной придётся, а ты как раз и пришёл.
Вскоре пришла мать Паши и очень благодарила Валю за оказанную помощь. Однако Пашка всё-таки заболел. Ночью у него поднялась температура, и ему вызвали врача, как до этого Вале.
Когда ребята снова встретились в школе, перемену в их отношениях заметили все в классе. Пашка уже не приставал к Вале с привычными шуточками и заигрываниями, а стал относиться уважительно, словно повзрослел за время болезни.
Они сели за одну парту и стали помогать друг другу в учёбе. Валя была сильна по русскому языку, а Паша подтягивал её по алгебре.
В восьмом классе Пашку выбрали старостой, а Валю – его заместителем, так как ребята дружили и были соседями, потому в школу и из школы всегда ходили вместе, много говорили о классе, ребятах и классная руководительница не могла нарадоваться их активной помощи во всех мероприятиях.
Но Пашка после восьмого класса ушёл учиться в техникум. Валя же продолжила учёбу в школе. Ребята продолжали встречаться практически каждый день, рассказывая друг другу о своих новостях.
Валя хорошела с каждым годом. Голубые большие глаза, пышная коса и стройная фигура делали её привлекательной. Неудивительно, что у неё появились поклонники среди сверстников. Однако Пашка не подпускал к девушке никого, как это было и в школе. И лишь когда Валя уехала учиться в институт в другой город, Паша загрустил. Ему предстояла служба в армии, и разлука с подругой была для него болезненной.
— Ничего, сынок, это твоя первая влюблённость, — успокаивала его мать, провожая в армию, — Она – далеко, ей тоже надо учиться, у вас обоих сейчас непростое время становления. Если судьба, то всё хорошо сложится в своё время.
Пашка сердился на мать. Он не хотел успокаиваться, но и признаваться Вале в любви не мог — действительно, не время.
Когда он служил, в одном из писем от товарища узнал, что Валя вышла замуж за сокурсника. Пашка так переживал, что неделю не мог прийти в себя от такого известия. Но пришлось смириться, он взял себя в руки, ведь надо было быть в хорошей форме и служить.
Вернувшись домой через два года, он спросил мать о Вале. Та подтвердила Валино замужество, и обняла сына.
Пашка гнал от себя воспоминания о школьной дружбе с Валей, стал ходить на танцы, дружить с девушками, но однажды лицом к лицу столкнулся с Валей в подъезде.
— Ты? – удивился он, — как ты тут? Почему?
— Привет, Паша. Вообще-то я тут живу, если не забыл. Вот вернулась домой после института. Разве нельзя? – улыбнулась она какой-то отстранённой улыбкой.
— Вернулась? Одна? – снова спросил он.
— Одна. А почему тебе это интересно? – она посмотрела ему в глаза, — ведь наши пути давно разошлись, мы столько не виделись… Или ты спрашиваешь по привычке? Как когда-то опекал меня в школе?
— Я не опекал тебя. Я тебя… — Пашка запнулся, — да какая теперь разница…
Он резко повернулся и ушёл домой. Только услышал вдогонку до боли знакомое «Паша!», но не захотел больше разговаривать, хотя сердце стучало так бешено, что он прислонился в прихожей к стене и замер, вспоминая её большие глаза, нежный овал лица и руки.
За ужином мать осторожно сказала отцу:
— Ты слышал, Валя вернулась после учёбы. Говорят, что поедет работать в соседний город, там себе место нашла с приличной зарплатой для молодого специалиста и общежитие дают…
— Что же, — ответил отец, — раз так решила, молодец. Надо вставать на свои ноги. Молодой женщине нужно реализовать себя в профессии и это похвально.
Пашка не выдержал и вошёл в кухню.
— Так что же она на мужа своего не полагается? Или он у неё малахольный какой? Где же её семья?
— А Валин брак потерпел неудачу, — спокойно ответила мать, — разве ты не слышал? Они совсем мало прожили и разошлись. Так что она теперь одна и едет устраивать свою жизнь в провинцию.
— Тааак, — недовольно протянул Пашка, — а мне стало быть, не могла рассказать, промолчала, как несчастная потерпевшая, не стала беспокоить… Ну, характер! Ну, Валентина…
Он побежал к Валиной двери и нажал на кнопку звонка. Дверь открыла Валина мать, опухшая после слёз.
— А Валя дома? – спросил Пашка.
— Нет. Уже поехала на вокзал. Поезд у неё в два сорок. Паша… ты куда? – женщина видела, как Пашка метнулся домой.
А он быстро собрался и побежал к остановке автобуса.
Валя стояла на перроне, рядом у ног был небольшой чемодан. Она вздрогнула. Кто-то взял её под руку. Это был запыхавшийся Пашка.
— Ты? Паша… Я уезжаю… — сказала она. Но он прервал её:
— Уже нет. Никуда я тебя не отпускаю. Поняла?
— Так нельзя, Паша. Я должна ехать. Меня люди ждут, — начала тихо объяснять она.
— Люди? Какие люди? Ты же их не знаешь, как толком не знала и того, за кого замуж пошла. Зачем? – он взял её за руку, потому что к перрону медленно подходил поезд.
— Я не знаю… — пролепетала Валя и в глазах её выступили слёзы.
— Так, давай дома поговорим, а сейчас я тебя никуда не отпускаю. Я виноват перед тобой, Валя, я должен был раньше объясниться, но трусил, и считал, что не время… А теперь самое время, пока ты не убежала от меня в другой город и снова не вышла замуж…
— Я не знаю, что мне делать, Паша, у меня билет на руках, — Валя достала билет, а он выхватил его и порвал тут же. Валя ахнула и заплакала у него на плече.
Они шли от вокзала пешком. Он нёс чемодан до скамейки ближайшего парка. Там они сели и разговаривали почти два часа. Многое вспомнили, о многом сказали друг другу. О самом главном, о том, как любили всегда, и как глупо вихрь молодости увлёк обоих в разные стороны…
Домой они вернулись, и нашли своих взволнованных родителей на одной кухне. Те кинулись к ним навстречу и стали обнимать и благословлять.
А через два месяца молодые сыграли свадьбу и стали жить новой семьёй.
— Теперь я тебя никуда не отпущу, — сказал Пашка жене.
— А я никуда без тебя и не поеду. Только вместе Паша, и до самой старости… — Валя поцеловала его и погладила по щеке, — ты мой дорогой и самый любимый человек…