— Можно вас? – парнишка, лет двадцати, среднего роста, крепкий на вид, вопросительно смотрел на Женю. – Разрешите вас пригласить на танец. – Пояснил он свою просьбу, когда из магнитофона полилась медленная музыка. Гости, уставшие от веселья, разбрелись по скамейкам. Молодежь плавно выходила в круг, найдя себе пару для танца.
Женя кивнула, положив ему руки на плечи. «Какой молодой», — подумала она, хотя сама в свои двадцать семь выглядела как девчонка. Короткая стрижка, задумчивые серые глаза – такой она вернулась к родителям после развода. Казалось, слезы и разочарование остались в прошлом. А в настоящем – дочка Маришка, без пяти минут первоклассница.
(художник Сергей Бессонов)
Паренек, на удивление Жени, вел в танце уверенно, хотя танцпол был совсем не паркет, а дощатый пол в ограде жениха. Накануне старшая сестра невесты, ровесница Жени, позвала подругу на свадьбу, сунув приглашение с изображением колец в карман. «Отказа не примем, придешь и точка». Женя тогда улыбнулась. «Почему-то все решили, что она теперь будет до конца жизни оплакивать неудачное замужество», — подумалось ей. «Почему бы не сходить, если свадьба здесь, дома, у них в селе».
— Женя, скоро все уже расходиться будут, давайте на речку сходим.
— Вроде не знакомились, а имя знаешь.
— Знаю. Знаю, на какой улице живете. Я помню тебя, Женя. – Парень был серьезен, уверен и спокоен. – Со школы помню.
Жене стало смешно. Паренька она не помнила, да и откуда ей знать, если после школы уехала учиться, потом замуж вышла. Скорей всего из-за разницы возраста, он тогда еще мальчишкой был.
— Так кто же ты? зовут-то тебя как?
— Алексей. Самарцевы мы, через улицу от вас живем.
— Ну конечно, припоминаю, может и видела тебя какой раз… — Женя хотела сказать, что тогда он еще маленьким был, но подумала, что обидит этим.
— Ну что, пойдем, прогуляемся, — предложил Алексей после танца.
Женя посмотрела по сторонам: казалось, никому нет до них дела, гости расходились, молодежь стояла кучками. – А пойдем! – согласилось она. – Душно тут, а там прохлада.
Он сразу взял ее за руку, как будто боялся, что убежит. – Ну и чем же ты занимаешься, Алексей Самарцев?
— Работаю. Весной отслужил.
— Так ты только-только из армии, — Женю чем-то растрогал ответ парня.
— В морфлоте служил, на подводной лодке.
Они уже подошли к реке, которая в сумраке была похожа на огромную темную полосу. Женя впервые серьезно взглянула на него. Представила, как огромная подводная лодка, которую она видела только по телевизору, погружается в воду. А в ней этот мальчик, которому, может, пришлось неделями, а то и месяцами находиться в закрытом пространстве.
– Страшно, наверное? — спросила она.
— Нет, не страшно, привыкаешь, ну если только… были моменты, — Алексей впервые за весь вечер улыбнулся. – Лодка наоборот защищает. Правда, когда на воздух выходишь, так непривычно от воздуха и холодных брызг. – Он резко повернулся к ней. Его руки оказались на ее плечах. – Я тебя помню… ты приезжала, когда я в армию уходил. С дочкой приезжала. Тогда и запомнил.
Женя понимала, что надо освободиться от его, рук. Но не хотелось. Странное ощущение, когда понимаешь, что эта прогулка одна-единственная, а идти домой не хочется.
— Интересный ты. – Женя все-таки отстранилась. – И, наверное, хороший. Но надо идти домой.
— Я провожу, — он снова взял ее за руку. А когда подходили к дому, предложил: — Давай завтра на том же месте.
— Слушай, я ведь только потанцевала с тобой и на речку прогулялась, а ты уже новое свидание назначаешь. А ты знаешь, что у меня уже дочка в этом году в первый класс пойдет?
— Догадывался, я видел тогда, до армии, твою дочку, сейчас она, конечно, подросла. А что это меняет? – Алексей остановился и ждал ответа.
— Да просто разница у нас в возрасте…
— А что, на речку надо по паспорту ходить? Не хочешь вечером, давай днем вместе с дочкой прогуляемся по берегу.
После развода Женя впервые ощутила прилив душевных сил, какой-то интерес к жизни, даже любопытство. Непонятно было, почему этот паренек держит ее за руку и не отпускает, ведь он моложе, и мог бы сейчас гулять с ровесницей.
— Приходи, я тебе о море расскажу, можно же просто поговорить.
Женя чувствовала тепло от его тела, хотя даже не прикасалась к нему, слышала дыхание, и, кажется стук сердца. Стало так легко и в то же время волнительно, захотелось снова его увидеть. – Хорошо, приду.
Она закрыла за собой калитку, но так и осталась стоять, прислонившись спиной к забору, боясь даже вздохнуть. Он стоял там, за калиткой, и тоже не уходил, потом звякнул камешек, на который он наступил. Она потихоньку, почти на цыпочках, пошла домой. Посмотрела на спящую Маришку, и легла рядом, прикрыв дочку одеялом.
***
Раскидистая сосна росла у деревянного одноэтажного здания почты, спасая в жаркий день от солнца. Нина, в простом платье и светлом платке, стояла как раз под сосной. Письма она отправила и теперь смотрела на тропинку, по которой шла Анна.
— Здравствуй, Нюра, — обратилась она к знакомой, — тебя вот поджидаю.
— Здравствуй, здравствуй, Нина. Дело, какое у тебя что ли?
— А ты сама не догадываешься?
— Я не гадалка, откуда мне знать, говори уж.
Нина подошла ближе: — Нюра, мы же всю жизнь друг друга знаем. Ты раньше вышла замуж, а я позже, у меня, можно сказать, поздние дети. Вместе они не росли, потому как неровня. – Анна слушала внимательно, уже догадываясь, куда клонит Нина.
— Старше твоя Женька моего Лешки… Молодой он совсем, а она, уж не обижайся, Нюра, баба она уже.
Неприятное ощущение где-то в груди охватило Анну. – Ну, так и ты не обижайся, если что не так скажу: моей Женьке твой Лешка, как собаке пятая нога. Пацан он еще, и не нужен ей, в его сторону даже не смотрит.
— Как же не смотрит?! – Нина повысила голос. – Да он уже месяц за полночь приходит. Уж сколь народа их видело и в клубе, и на речке, и на мотоцикле ее катает.
— Ну, подвез. Что из того? Или Женьке запереться в четырех стенах и никуда не выходить? Ты лучше сыну скажи, чтобы не караулил ее нигде, вот и проблемы не будет. Моя Женька на шею никому, никогда не вешалась.
— А мой Лёшка давно бы с девчонкой дружил, если бы твоя дочь на свидания не ходила. У нас соседская девчонка Оксанка по нему сохнет, восемнадцать лет девочке, вот это пара!
— Так и пусть на ней женится, а от моей Женьки отстанет! – Анна даже развела руками, жестом показывая, что она рада была бы.
— Погоди, так мы ни до чего не договоримся, — немного успокоившись, сказала Нина. – Я с сыном уже пыталась говорить, еще поговорю, покажу свое материнское несогласие. Но и ты поговори с дочкой, раз уж мы обе против.
— Это уж точно, разговор у нас с ней будет, только думаю я, напрасно ты беспокоишься, прогулялись немного, да и разбегутся.
— Если бы так, — Нина вздохнула, — вот бы я обрадовалась, да и отец переживает.
— Поняла я тебя, Нина, но и ты с сыном поговори, чтобы не тарахтел на мотоцикле возле наших ворот. Я свою Женьку чернить почем зря не дам.
__________
Ковш с грохотом упал в ведро. – Ты чего, мама? – Женя даже испугалась, увидев, как мать швырнула ковш.
— А то, доча, что прогулки твои глаза мне уже «колют». Зачем он тебе сдался, малолетка этот?
— Мама, он в армии отслужил, он взрослый, сам решает, как ему поступить.
— Пока он там решает, по всему селу слухи ходят о тебе, как будто связалась ты с парнем, а сама уже баба с дитем, — Анна от своих же слов расплакалась. Обидно было за дочь, обидно, что развелась, оставшись с ребенком, обидно, что сказала ей эти слова, разгорячившись после разговора с Нинкой.
— Ты пойми, Женя, не пара он тебе, походит немного, а потом женится на соседской Оксанке, а ты останешься с дурной славой. Да и какой он отец Маришке? Сам пацан еще.
— Мама, ну что ты сердце себе рвешь? Разве я собираюсь за него замуж? Я еще ничего не решила, я даже не думала, а ты уже плачешь.
— Ты не думала, а все шепчутся. Тебе надо ровню, серьезного мужика, чтобы не попрекал возрастом.
— Ой, мама, ну что ты начала, зачем ты мне душу выворачиваешь, как будто я украла чего.
— Да брось ты, доча, разве я обвиняю, я просто счастья тебе и Маришке хочу. Откажись от него, не ходи с ним больше, прошу тебя.
Женя задумалась, глядя в одну точку. – Хорошо, мама, ты права, не стоит нам встречаться, не выйду я больше к нему. – Пообещала она.
Дать обещание – одно, а сдержать его – другое. Женя мучилась, решая, как поступить. Мучило ее поспешное обещание матери, мучили сомнения, как сказать Алексею. Она вспоминала их встречи и тот первый поцелуй, который показался ей самым настоящим, действительно, первым в ее жизни. Все забывалось, когда она прижималась к его груди, чувствуя запах его кожи, — ни о чем больше не хотелось думать. Только о нем.
Звук подъехавшего к воротам мотоцикла оторвал Женю от своих мыслей. Она испуганно посмотрела в окно, поняв, что приехал Алексей. Как провинившийся ребенок ушла в спальню и села на кровать. Сидела так, не шевелясь, не реагируя на сигналы. «Сейчас он уедет и все. – Думала она. – И не надо ничего объяснять». Но сигнал был настойчивым, и от этого становилось больнее. «Ну, уезжай, пожалуйста» — мысленно просила она.
Наконец звук мотоцикла стал приглушеннее. От того, что она не вышла, на душе не стало легче. «Нет, это неправильно, — подумала она, — надо было объясниться, а не прятаться. Сказать серьезно, что нет никакого будущего, что разные у нас дороги». – Она посмотрела в сторону реки. Что-то ей подсказывало, что Лёшка, наверняка там. Одиноко бродит по берегу, гадая, что же произошло.
Женя накинула теплую кофту – ночи становились холоднее – и, оглянувшись по сторонам, пошла к речке. Анна, увидев, как дочь отправилась по той же тропинке, хотела броситься за ней, вразумить, вернуть домой, но вместо этого села на скамейку. Стало невыносимо жалко дочку, которой и так не повезло с первым замужеством, а тут еще угораздило влюбиться в Нинкиного сына Лёшку.
Вспомнилось, как по молодости лет Николай, ее муж и отец Жени, начинал дружить с Ниной, а потом заметил Анну и больше ни на кого смотреть не захотел. И хоть с Ниной еще ничего серьезного не было и про свадьбу ни слова не сказано, обида надолго осталась в ее сердце.
У Анны с Николаем уже двое детей было, Женя старшая, а Нина только еще замуж вышла за Павла, приехавшего работать к ним в село. И вроде не ссорились ровесницы, но трещина в их отношениях была довольно глубокой. «Нет, не позволит Нинка своему сыну жениться на моей Женьке, это как пить дать, не позволит» — размышляла Нюра.
__________
— Лёшка, Лёшенька, — Женя побежала, увидев его, стоявшего у мотоцикла, — прости, не вышла к тебе.
В один миг оказалась в его руках. – Напугала меня, я уж подумал, случилось чего, — он гладил ее волосы, а она, запыхавшись от быстрой ходьбы, думала, как же ему сказать.
Наконец, слегка отстранившись, посмотрела в глаза. – Алёша, не надо нам больше встречаться.
— Как так? Почему? Я тебе надоел? – Он с тревогой смотрел на Женю, боясь услышать причину отказа. Ведь еще накануне мать просила оставить Женю, намекнув, что она хочет сойтись с отцом ребенка.
— Ты что, к мужу хочешь вернуться?
— Нет! Что ты, Лешенька, и в мыслях не было. Тут совсем другое. Не зря я тогда тебе про возраст говорила, старше я тебя.
Алексей взял ее за руку и потянул к перевернутой лодке, усадив рядом. – Женя, так ведь я люблю тебя, я не думаю о возрасте. Мне даже кажется иногда, что ты младше меня, что тебя надо защищать, оберегать. Поверь, так и будет, поженимся, и я всегда буду рядом, Женька, — он притянул ее к себе, — если ты насчет матери беспокоишься, то я все равно ее уговорю.
— Нет, не получится, я уже чувствую, что всегда чужой буду для нее. Мне и так в глаза тычут нашими встречами с тобой, вот, мол, не успела развестись, как молоденького нашла, не промах, значит.
— И что тебе эти разговоры? Поговорят и перестанут. Я вот что придумал, давай осенью уедем вместе в город. Меня в речпорт зовут, мотористом буду работать.
— У меня дочка в первый класс пойдет, уже в нашу школу документы отдала.
— Тогда давай сейчас уедем, чтобы успеть Маришку в городскую школу записать.
— Подожди, ты мне такое предлагаешь… сбежать что ли? А как потом в глаза родителям смотреть? Мои, может, и приедут к нам, а вот твои, вряд ли, — не хочу быть причиной вашего раздора. И вообще, Лёша, я ведь шла с намерением расстаться.
— Я завтра в город еду, постараюсь устроиться в речпорт, комнату нам снять. Через неделю, ну может, через две, мы с тобой уедем. Не говори сейчас ничего, просто подумай.
— Пойдем домой, — сказала она как-то безучастно, — а то холодно.
__________
— Здравствуйте тетя Нина! – Оксанка показалась в огороде и, увидев Нину, поспешила поздороваться.
— Оксаночка, здравствуй! А что ты там стоишь? Заходи, калитка открыта. – Нина смотрела на девушку, а в мыслях так и крутилось: «Вот бы Лешке такую жену, а нам невестку». Оксанка ей нравилась, за глаза называла ее доморощенной невестой.
— Тетя Нина, а Лёша дома? А то у меня велосипед снова сломался.
— Дома был, суббота же сегодня, подожди, сейчас позову.
Алексей нехотя подошел к забору: — Ну что там у тебя?
Оксанка задорно улыбнулась, тряхнув пшеничными волосами. – Велик сломался, посмотри…
— Так я ведь уже налаживал.
— А ты еще наладь, жалко что ли. – Она подошла ближе, игриво поглядывая на соседа. – Я, между прочим, тебе письма в армию писала, а ты даже в кино меня не приглашаешь.
Алексей, не реагируя, возился с велосипедом. Оксанкины письма он получал, но считал их детскими, относился к соседской девчонке как к младшей сестре. – В кино и без меня можешь сходить, не маленькая уже, — произнес Алексей. – Держи свой велик, и не ломай, больше не буду налаживать.
— Лёшенька, я буду беречь его, — Оксанка снова смешливо посмотрела на Алексея, щурясь от солнца. А когда он скрылся за калиткой, тихо сказала: «Хоть и ходишь ты к другой, — все равно ты будешь мой».
_________________
Женя обернулась на стук калитки, и не сразу узнала в рослой молодой девушке Оксанку. – Здрасьте, тетя Женя! – Громко поздоровалась гостья.
Женю словно ошпарили обращением «тетя Женя», — так ее еще никто не называл, разве что дети, Маришкины подружки.
— Какая я тебе тетя?
— Ну, вы же старше, — Оксана сделала глубокомысленное выражение лица, — кажется лет на десять старше меня.
— Ты это пришла сказать?
— Да что вы, тетя Женя, я зашла журнал отдать, на почте была, захватила, мне все равно по пути.
— Не стоило утруждаться, почтальонка принесла бы, — Женя равнодушно взяла журнал, поймав пытливый взгляд девушки. – Еще что-то?
— Нет, ничего, — Оксанка крутанулась на одной ноге и пошла калитке.
«Да уж, эта девочка далеко пойдет, если в восемнадцать лет знает, как человека одним словом задеть». – Обращение «тетя Женя», она поняла сразу, как намек на отношения с Алексеем. «Нет, прав, Леша, надо решиться».
В начале августа, ранним утром, Женя собралась на автобус, когда еще все спали. Еще с вечера предупредила мать, что всего на один день. О том, что они едут с Алексеем искать жилье, промолчала. Анна слышала, как Женя собиралась и догадывалась, зачем она едет в город. Хотелось встать и отговорить, но жалко было дочку. Да и надежда теплилась, что смирится Нина с выбором сына.
Раннее утро было прохладным, но дающим надежду, что день будет солнечным. Жене показалось, что на самом деле все просто: уехать, найти работу, жилье, устроить Маринку в школу, — просто жить. Она уже вышла за ворота и прошла метров двадцать по переулку, зная, что Алексей ждет ее на остановке.
И вдруг сразу за поворотом она чуть не столкнулась с Ниной. Встреча была настолько неожиданной, что Женя даже ойкнула.
— Не ожидала увидеть? – спросила Нина.
— Не ожидала, Нина Петровна, — ответила Женя, держа в руках сумку.
— Раз я здесь, значит, знаю, куда ты собралась. И ты понимаешь, кто мне рассказал. Сын мне доверяет, и я ему верю. Оставь его, Женя, по-хорошему тебя прошу, по-матерински. Молодой он еще, горячий, а пыл пройдет, расстанетесь.
— Нина Петровна, я же не отнимаю у вас Алёшу, мы просто хотим быть вместе.
— Жизнь ты ему портишь, сама старше и ребенок у тебя. Был бы у тебя сын, поняла бы меня со временем.
— Нина Петровна, пропустите, мне идти надо.
— Умоляю тебя, Женечка, вернись домой, оставь моего Лёшку, не порти ему жизнь, — Нина уже не упрекала, а просила слезно. Она вдруг опустилась перед Женей на колени, схватив ее за руку. – Он по молодости, по глупости, а ты ведь взрослая, сама подумай, что через десять-пятнадцать лет будет, разница-то все равно взыграет. Вернись домой!
— Да вы что, Нина Петровна, встаньте! Зачем это? – Женя попыталась помочь подняться, но женщина мотала головой и просила: — Не встану, пока не пообещаешь, вот так и буду стоять на коленях, пусть люди видят, что я ради сына на все готова.
Женя бросила сумку на траву, отошла на шаг, прислонившись спиной к забору. Ей было так тягостно от встречи, и еще тяжелее видеть стоявшую на коленях мать ее любимого человека.
— Встаньте, Нина Петровна, — Женя подняла сумку, — я домой возвращаюсь. – Сказано это было тихо, обреченно.
Нина поднялась, и, взглянув, на Женю, поняла, что ее словам можно верить. – Спасибо тебе, Женечка. Верю твоему слову, — и она, слегка пошатываясь от волнения и переживаний, пошла домой.
— Ты что, дочка? Почему вернулась? – Нюра воскликнула испуганно, увидев Женю. – И лицо какое бледное… Поссорились?
— Мама, где папка? Пусть отвезет меня до райцентра, я уезжаю. Одна уезжаю. Хватит!
— Что стряслось?
— Нина Петровна меня встретила, для нее такая невестка как я смерти подобно. Да и Лёша молодой совсем, не пойдет наперекор родителям. Не хочу, чтобы меня ребенком попрекали.
— Вот Нинка неугомонная, отговорила значит сыночка. Дочка, а может это к лучшему?
— Если забуду его, может и к лучшему. Уезжаю я. Маринка пусть у вас поживет, как устроюсь – заберу.
— А если объявится Лёшка? – Анна хоть и сомневалась, но спросила на всякий случай.
— Не пустят его родители. А если вдруг спросит… Скажи, что далеко уехала, да хоть в Москву. У нас ведь там папина двоюродная сестра живет, уж туда-то он не поедет.
Движения Жени были резкими, она торопливо собирала чемодан, останавливаясь на секунду, словно вспоминая, все ли взяла.
— Сейчас с Маришкой пошепчусь, чтобы не скучала, приеду за ней потом.
— Что же это за любовь такая, что бежать приходится, — Нюра с жалостью смотрела на дочь, не зная, что сказать и что посоветовать.
— Лучше нам на расстоянии жить, так быстрее забудется, а то невмоготу мне тут.
_______________
Алексей, дождавшись автобуса, так и не уехал, все оглядывался, не идет ли Женя и ругал себя, что не зашел за ней. Накануне мать выспросила, зачем он едет в город. Долго пыталась «вразумить» сына: — Она уже замужем побывала, дитё нажила, а ты парень молодой, ровесницу тебе надо. Да хоть на соседской Оксанке женись…
Алексей обнял мать: — Мам, не нужна мне Оксанка, да и вообще другая девушка не нужна. Только Женя.
Уснуть в эту ночь Нина не смогла, и решила поговорить с Женей, дождавшись ее почти у самого дома.
Алексей с остановки пошел к дому Жени, но наткнулся на запертую калитку. – Нет ее, — сказал Анна, — уехала она. Еще вчера вечером уехала на поезд.
— Как уехала? Мы же договаривались…
— Какой толк с вашей договоренности, если мать твоя все одно житья не даст. Оставь ее, парень, хватит мою Женьку мучить. У тебя сейчас любовь, а завтра наскучит и сам убежишь.
— Да я люблю ее, жениться хочу!
— А я тебе говорю: уехала она, и ты оставь ее в покое.
— Она в город уехала?
— Говорю же, на поезд отвез ее отец, в Москву она уехала к тетке.
— Как в Москву? Она ничего не говорила. А как же дочка?
— Маришка пока у нас, устроится, отвезем ее, да и вообще какое тебе дело до нашей внучки.
Алексей глубоко вздохнул и выдохнул, посмотрел на окна дома, словно ждал, что Женя покажется в одном из окон и весь этот разговор окажется неправдой.
— Не верю я вам, дома она.
— Ну, надо же какой настырный. Весь в мать. Только она на своем стоит, против моей Женьки, а ты на своем. Заходи, проверяй, — Анна смело распахнула калитку.
— А вот и пройду, — он прошел в ограду, потом вместе с Анной в дом. Окинул взглядом комнату, понимая, что и в самом деле Жени здесь нет. И глупо было бы заглядывать в каждый угол.
— Извините, — с грустью сказал он, — все равно не пойму, почему она уехала тайно от меня, — и он вышел из дома.
«А может я неправильно сделала, что не сказала, где Женька. Пусть бы попробовали вместе пожить, уж не «съела» бы Нинка мою дочь».
***
Алексей слонялся по городу, в надежде, случайно увидеть Женю, — не верилось ему, что она могла уехать в Москву вот так внезапно. Прослонявшись до самого вечера, пошел на автобус.
— Сынок, садись ужинать, — Нина суетилась вокруг сына, и где-то в глубине души притаилось чувство вины. – Не убивайся ты так, ну уехала, что же теперь… она взрослая женщина, свои у нее дела.
— Мам, так ведь и я уеду, если не найду ее.
— Куда ты уедешь? – Нина даже присела от неожиданности на диван.
— На Дальний Восток уеду, в Находку или во Владивосток. Я же моряк, вот и устроюсь на какое-нибудь судно.
— Что ты удумал? Разве тебе дома плохо? И дом у тебя здесь, и работа… нет, не пущу, даже не думай.
— Ну, это мы посмотрим, пустишь или нет, — впервые в жизни Алексей повысил на мать голос и вышел из дома.
— Это все она виновата, Женька, из-за нее так со мной разговаривает. — В сенях стукнули двери, и вошел Павел, отец Алексея. – Паша, Паша, — кинулась она к мужу, — Лёшка на Дальний Восток грозится уехать, — Нина заплакала, голос сорвался на крик.
— И что теперь реветь на весь дом? – Павел невозмутимо посмотрел на жену, словно эта новость не интересовала его.
— Как?! Он ведь может уехать! Поговори с ним, не отпускай!
— Привязать что ли его? Теленок он что ли? Нормальный здоровый парень, сам решает, как жить. Хватит ему в уши шептать: на той не женись, на эту посмотри, туда не езди… Что он тебе, дитё малое? В армию отпустили и на Дальний Восток отпустим, если захочет поехать.
— Ох, Паша, что ты говоришь? Я думала ты меня поддержишь, мы заодно должны с тобой, наш ведь сын.
— Нина, хватит его возле своей юбки держать, — Павел говорил раздраженно, нисколько не поддерживая жену.
Тем временем, Алексей, выйдя из дома часом раньше, наткнулся на соседскую Оксану. Калитка соединяла две усадьбы, и соседи часто ходили друг к другу в гости.
— Ой, Лёша! Как хорошо, что я тебя встретила…
— Снова велик сломался? – резко спросил Алексей.
Оксанка растерянно покачала головой: — Нет, велик не сломался…
— Ну, а что тогда ты меня караулишь? Тебе Алексей Самарцев нужен?
Оксана еще больше растерялась, не ожидая столь резкого разговора.
— А Санька Самарцев подойдет? – Алексей заглянул во времянку и окликнул младшего брата: — Санька, иди сюда!
Молодой, высокий, симпатичный паренек вышел и удивленно смотрел то на Алексея, то на Оксанку.
– Вот, обрати внимание, — сказал Алексей девушке, — твой ровесник, этой осенью в армию уходит. Можешь письма писать, дождешься, женится на тебе. А? Сашка?
Саша смутился и слегка покраснел. – Ладно, прости, брат, это я в запальчивости. Хотя знаю, Оксанка нравится тебе, может и правда дождется…
— Дурак! – Девушка впервые явно высказала свою обиду, губы задрожали, и она побежала к калитке.
— Я серьезно, Оксанка, — крикнул вслед Алексей, — Санька у нас хороший, а со мной тебе ничего не светит.
— Что на тебя нашло? – Младший брат спросил с досадой и кинулся вслед за соседской девчонкой.
Алексей опустился на ступеньку крыльца, и сидел так, опустив голову. «А если она меня не любит? И была со мной лишь для того, чтобы забыть бывшего мужа». – Подумал он, все больше погружаясь в свои нерадостные мысли. «Если не объявится Женя, и в самом деле уеду куда-нибудь подальше», — решил огорченный Алексей.
***
— Ну вот, я тебе все рассказала, — Женя сидела на кровати, обхватив колени, а напротив, в маленьком старом кресле — ее давняя приятельница Света, затаив дыхание, слушала внимательно. – Так что после развода я встретила новую любовь… нет, не так, это не то что новая любовь, это, может быть, единственная любовь. Только из-за этой любви пришлось сбежать, и теперь я здесь, в общежитии. Работаю… а сама о нем думаю каждый день. Представляешь, у него на щеке крохотная родинка, и я ее помню, — как мне не хватает этой родинки, как мне не хватает его…
— Женька, ты счастливая, — Света всхлипнула, — такая любовь.
— Нет, ты не поняла, — Женя обхватила руками виски, — тут не то, что надышаться не могу им, тут хочется всю жизнь вместе быть, неважно, со штампом в паспорте или без него. И еще… еще ребенка от него хочу. Раньше думала: ну вот, есть у меня Маришка и больше никого не надо. А сейчас ощущение, как будто мы все одна семья, только раскидало нас в разные стороны.
— Женька, так зачем ты тут прячешься? Хватай своего Лёшку, и живите!
— Жить-то можно, но какой ценой, родители его против меня. Так что не вернусь я.
— Женька, это же какое-то самопожертвование из-за родителей, самоистязание, можно сказать. Получается, лишь бы его матери было хорошо, а тебе и Лёшке твоему плохо. Несправедливо это, — Света снова всхлипнула. – А у меня ничего такого не было.
— Ну а ты что плачешь? Расстроила я тебя своей историей. Не плачь, будет у тебя еще любовь, не такая как у меня, а счастливая.
___________
Жигуленок красного цвета застрял в грязном месиве дороги; и сколько не пытался выбраться, проскочить не удалось. Мимо проехала Нива, водитель которой горделиво восседал за рулем и бросил взгляд на застрявшего. Объехав, остановился. Мужчина в кирзовых сапогах смело ступил в грязь, подойдя к Жигуленку.
— Застрял, вижу, — сказал он, оглядывая место бедствия. – Давай подтолкну.
— Бесполезно, только измажешься, — обреченно сказал водитель, по виду почти ровесник шофера Нивы.
— Тогда цепляйся, вытягивать буду. Здорово, кстати, не поздоровался сразу.
— Здорово Николай, — хозяин Жигуленка протянул широкую ладонь.
— Держи, Павел, цепляй и садись за руль, сейчас мы ее родимую вытянем.
Плавно, осторожно надавив на газ, Николай тронулся с места, и вскоре Жигуленок оказался на ровном чистом участке.
— Эх, надо было Ниву брать, да жалко расстаться с машинкой, дорога как память, — Павел снова пожал руку выручившему его Николаю.
Чуть поодаль, рядом с березами, валялось бревно. – Хорошо тут, тихо, может, присядем, — предложил Павел.
— Давай, раз уж встретились.
Оба сели, но разговор не начинался. Наконец Павел начал первым: — Вот и осень, дождики идут, а там и снег выпадет. Скоро младший в армию, а старший – во Владивосток. Остаемся с Ниной одни.
— У нас младший тоже на следующий год в армию уходит. А Женька уехала…
— Как ты думаешь, серьезно у них? – спросил Павел.
— У нашей серьезней некуда, ходит как тень.
— И наш не разговаривает, обещал Саньку проводить и сразу уехать. А я вот думаю, надо оно ему или нет, раньше-то не заикался. Хочешь, в речпорту работать, так вот тебе – город рядом…
— Дааа, надо что-то делать, — произнес Николай.
Мужики еще немного посидели и вернулись к машинам.
_____________
— А вот скажи мне, ты до сих пор что ли Николая не забыла? – Павел задал вопрос Нине, когда они остались в доме одни.
— Какого Николая? – Нина и в самом деле сразу не поняла.
— Ну, с кем ты дружила до меня?
— Паша, ты на что намекаешь? Столько лет прожили, ни разу не вспомнил, а тут вдруг ревности появились. Я разве повод давала?
— Ну а как тогда понять, что ты дочку Николая принять не можешь? Лёшка-то ее выбрал, а ты в штыки.
— Так потому что она старше, а он парень молодой…
— Да слышал я уже эту песню, на сколь там она старше. Может, ты до сих пор обижена на Николая и на Анну?
— Паша, я хочу, чтобы сын был счастлив.
— Так может это и есть его счастье. А мы ему препятствуем. Вот сейчас останемся одни, тогда и взвоем. Санька в армию, а Лёшка в Приморье уедет, и будем друг на друга смотреть.
— Ну не могу я ее принять, ну ведь столько девчонок вокруг, пусть без ребенка найдет.
— А помнишь, как я приехал сюда с высшим образованием, а ты на ферме учетчицей работала? Помнишь как матушка моя, покойница, назвала тебя тогда? Дояркой! И мне намекнула, что не пара мы. А я настоял на своем. А потом вы с ней не разлей вода всю жизнь, ты у нее любимой невесткой была.
— Паша, так это другое. Я про разведенную женщину с ребенком говорю.
— Нееет, это то самое, это, как ты говоришь, «не пара». Подумай, Нина, успокой свои мысли, а то накручиваешь себе все больше и больше, а никому от этого хорошо не делается.
Нина с удивлением смотрела на мужа, который, как ей казалось, до этого дня ни во что не вмешивался.
— Лёшка, завтра со мной поедешь, — распорядился Павел, — запчасти надо купить, да хотел бензопилу посмотреть, вместе будем выбирать.
— Обязательно завтра? Мне на работу надо заехать.
— Суббота же, какая работа. И вообще у меня сыновья или девки, едрид-кадрид?! Не допросишься вас. Один уже одной ногой в армии, а ты во Владивостоке… пока еще дома, помогайте родителям!
Выехали утром, когда накрапывал мелкий дождь. Павел осторожно объехал злополучное место, где недавно забуксовал. В городе заехали на станцию техобслуживания, потом в магазин запчастей, купили в продуктовом мешок сахар — там дешевле.
Остановившись у площади, Павел сказал сыну: – Посмотри направо.
— Ну, смотрю. И что?
— Ниву видишь?
— Вижу.
— Выходи и пересаживайся в нее.
— Зачем?
— Затем! Делай, что говорю!
Алексей смотрел с недоумением.
— Это машина Жениного отца. Иди к нему. А вечером жду тебя тут же. И чтобы как штык, не подводи меня.
Алексей, растерянный и удивленный, пошел к машине.
___________
Женя открыла дверь. – Папка! Ты приехал! – Кинулась отцу на шею и не заметила, еще одного гостя.
— Погоди, дочь, я не один.
Алексей появился в дверях, и уже не мог оторвать взгляд от Жени. – Ну ладно, вы тут решайте, а я поеду. Отец будет ждать тебя, Алексей, там же. Вы поговорите, только голову включайте, это вам не на скамейке вечер провести, это, если что, на всю жизнь.
Он ушел, закрыв за собой дверь.
_______
— Ну что, матери как скажем? – Павел спросил сына, когда подъезжали к дому.
— Я сам скажу, — Алексей выглядел решительным.
— Ладно, говори первым, а я, если что, поддержу. Только аккуратно, она ведь тоже переживает.
Ужинали почти молча. За окном поднялся ветер и забарабанил дождь.
— Хорошо, что до дождя успели приехать, — сказала Нина.
— Мам, мы с Женей решили пожениться…
Нина медленно опустила чашку, полотенце сползло с плеча.
— Как это? когда ты ее видел?
— Да вот сегодня и видел. Вместе мы будем жить, и я хочу на ней жениться, чтобы все законно было, по-настоящему что ли.
— Так вы зачем в город-то ездили? – Нина смотрела то на мужа, то на сына. – Сговорились что ли? От меня тайком встречаются, а ты, отец, покрываешь…
— А если бы сразу сказал, так пыль до потолка была бы. Хватит уже, Нина, сын все решил, и я ему верю. Верю, что подумал сто раз, что серьезно. Так что в субботу Женя приедет к родителям, и пойдем сватать.
— Еще не хватало! Анна так и толкает свою дочку в нашу семью. И все за моей спиной делает…
— Да ничего она не знала, может только сейчас, как и ты, узнала. Мы с Николаем и с Лешкой в город ездили.
— С Николаем? – Нина еще больше удивилась. – И когда вы успели сговориться?
— А какой у нас выход был? Ждать, когда вы милостиво согласитесь на их женитьбу? – Павел встал из-за стола. – Хватит спорить, идем в субботу сватать.
Нина тоже встала из-за стола, глаза оказались на мокром месте. – Никуда я не пойду! – Твердо сказала она и скрылась в спальне, хлопнув дверью.
— Ну, вот и поговорили, — Алексей еще больше расстроился, — надо было уехать нам без вашего согласия, да и все.
— Погоди, — шепнул ему отец, — помолчи и в спальню не ходи, пусть остынет.
Минут через пять дверь открылась, на пороге стояла Нина, лицо, казалось, было каменным. – Никакого сватовства! Еще не хватало, чтобы я пошла упрашивать Женьку за сына отдать… сама пусть придет! К нам придет! Сначала, сынок, познакомь… с невестой, а там видно будет, надо ли сватов засылать.
И Павел, И Алексей снова поднялись одновременно. – Зачем знакомить? – Алексей был в полном недоумении. – Ты же знаешь ее.
— Раз уж вы сватовство затеяли, значит делайте по народному обычаю. Сначала девушку приведи с родителями знакомить, потом все остальное будет. Такое мое слово.
— Ну, мать, ты даешь! – Павел хлопнул ладонью по столу. – Ладно, Лёшка, не спорь, веди невесту, знакомиться будем.
___________
Анна, не меньше удивившись поступку Николая, своего супруга, снова переживала за дочь. А после того, как Алексей предложил познакомить невесту с родителями, и вовсе расстроилась. – Ты вот что, дочка, держись скромно, с ответами не спеши. А если Нинка вздумает тебя унижать, тогда уж не терпи. Мы люди не последние, работящие, насмешек не потерпим.
— Я ничего этого не боюсь. Я одного боюсь: снова умолять будет, чтобы Лёшу оставила. Только в этот раз я не соглашусь, не хочу торговаться за свою любовь. Откажет нам – уедем.
Но Нина Петровна в этот раз на колени не падала перед Женей и не умоляла оставить ее сына. В темно-синей юбке и бежевой кофточке, с поджатыми губами – она выглядела строго и торжественно.
— Вот, мама, это моя Женя.
— Здравствуйте, Нина Петровна, — Женя слегка кивнула.
— Здравствуй, Женя, — она посмотрела на сына, — веди за стол гостью, угощать будем, да разговоры вести.
Сели молча. Нина была занята подачей блюд. – Ну, что, давайте за встречу, — предложил Павел. – Садись, Нина, нам с тобой можно, а молодежь обойдется.
Женя не могла даже пошевелиться, не зная, что сказать и надо ли что-то говорить, Нина Петровна казалась ей неприступной. Наконец хозяйка присела за стол. – Ну что сидим? Для кого я все это готовила? – спросила она уже мягче.
— А я буду есть, — бодро сказал Санька, самый молодой в этой кампании, — и взял вилку.
— Ну, молодежь, за вас, раз уж так сложилось, пусть все будет хорошо, — сказал Павел Иванович.
— Женя, а ты почему не ешь? – Нина строго посмотрела на гостью. – Сынок, угощай, а то так и просидит голодом… твоя невеста.
Последние два слова заставили всех снова замолчать. – Спасибо, мама, — сказал Алексей. И эта благодарность всем стала понятной: наконец Нина назвала Женю невестой своего сына.
Глаза хозяйки снова увлажнились, лицо, которое еще несколько минут показалось каменным, теперь стало настоящим, не лишенным эмоций.
— Спасибо, — прошептала Женя.
— Спасибо потом будешь говорить, когда поживете. Алексей у нас хороший сын, мужем хорошим будет, надеюсь, и ты станешь желанной невесткой. Нина снова прослезилась.
— Ну, хватит, мать, — Павел склонился к ней, брось слякоть разводить, давайте лучше решим, когда к Жениным родителям пойдем.
— Говори, сынок, когда твою невесту сватать пойдем, — обратилась она к сыну.
_________
Через неделю, почти за таким же столом, но уже в доме Жениных родителей, собрались в том же составе.
— Если хотите, мы для вас вечер сделаем, — предложила Анна, обратившись к будущему зятю и дочери.
— Погодите, какой вечер! – Нина приготовилась возразить. – Только свадьба! У нас сын старший женится, хотим все как положено. Денег не пожалеем, правда, Паша?
— О чем разговор, свадьбу сыграем, а деньги — дело наживное.
— Так и мы не пожалеем, лишь бы они согласны на свадьбу были, — сказала Анна.
Алексей и Женя переглянулись. Заранее договорившись, что жить они будут в городе, соглашались на все предложения родителей.
Вскоре разговоры полились в спокойном русле, и родители все больше общались между собой, чем с детьми.
— Видишь, Коля, какое мы дело с тобой провернули, — Павел, уже довольно веселенький, с гордостью обратился к хозяину дома.
— Паша, я всегда говорю: мужская артиллерия – это сила. – Николай, находясь в той же кондиции, ответил будущему родственнику.
— Нам надо написать, чего готовить будем, — озабоченно сказала Нина. – Анна кивнула, соглашаясь, и добавила: — А сначала посчитать, сколько гостей.
— Вот от гостей и надо плясать, — согласилась Нина, — потом снова соберемся и посчитаем, чего и сколько. Ой, Павел-то у меня уже веселенький, домой надо идти.
— Да и мой тоже хорош, развезло, смотрю.
____________
— Женя, это в сени надо отнести, — Нина указала на поднос с выпечкой.
— А можно я тоже что-нибудь отнесу? – Маришка пришла вместе с мамой перед свадьбой к Самарцевым и хотела быть полезной взрослым.
Кареглазая девочка со светлой челкой смотрела на Нину с огромным желанием помочь. Мягкий взгляд девочки отвлек ее от предсвадебной суеты. – Ты хочешь помочь, детка? Ну, тогда держи эту чашку и поставь ее вон туда.
Маришка с радостью выполнила задание. – А может молока с пирожками? — предложила она девочке. – Садись, Мариша, покушай.
— Спасибо большое! – Маришка потянулась к стакану.
Свадебный день был и радостным, и грустным. Через несколько дней младший сын Самарцевых уходил в армию. Среди танцующих гостей Санька слонялся, как неприкаянный. Оксанкины родители, как самые близкие соседи, были на свадьбе. А вот самой Оксаны не было, хотя ее пригласили, да и сам Санька уже несколько раз позвал.
Она пришла в самый разгар вечера. Первым делом подошла к молодоженам: — Поздравляю, Лёша, поздравляю тебя, Женя! – Тихо сказала она, удивив отсутствием заносчивости и насмешливости.
— Жень, ты на меня не обижайся, — девушка обратилась к невесте.
— Да что ты, какие обиды! Не грусти и будь счастлива.
В это вечер Санька успел потанцевать с Оксаной всего лишь один раз.
После свадьбы и проводов в армию Женя и Алексей уехали в город, клятвенно пообещав родителям приезжать каждый выходной. А Санька вскоре прислал первое письмо. Родителям писал довольно часто. И также часто отправлял письма соседской ровеснице Оксанке.
Письма она получала, читала их и складывала в нижнем ящике письменного стола, не собираясь отвечать. Уж так получилось, что писала Оксана старшему брату в армию, а он не отвечал. Теперь же наоборот: пишет ей младший Самарцев, а она оставляет их без ответа.
Потом письма перестали приходить. Прошел почти месяц, и ни одного письма от Саньки. Впервые девушка забеспокоилась, стало как-то не по себе, непривычно без его писем. Увидев на усадьбе Нину Петровну, решилась спросить:
— Тетя Нина, здравствуйте! Что Санька пишет?
— Здравствуй, Оксана. Да что-то нет писем, уже не знаю, что и думать, — Нина выглядела расстроенной.
— Не переживайте, — Оксана подошла к ней, — напишет еще, может он на учениях, а может письма не дошли.
— Ох, дети, как тяжело достается это ожидание, слава Богу, что Лёша с Женей недалеко живут, часто приезжали. Теперь ждем, когда Женя родит.
— Да все хорошо будет, напишет Санька.
Санька не написал, он приехал. В отпуск. Явился неожиданно. Возмужавший, коротко остриженный, счастливый, что снова дома. – Ну что, доморощенная невеста, так и не ответила мне, — обратился он к Оксане.
Девушка вытащила из кармана куртки незапечатанный конверт. – Написала, уже отправить хотела. Хочешь, почитай.
— Почитаю. А еще напишешь?
— Напишу, если хочешь, — девушка совсем по-другому смотрела на Саньку, который теперь выглядел гораздо взрослее, серьезнее.
— У меня племянник родился, представляешь, я приехал и такое событие.
— Знаю, передай мои поздравления.
— Оксанка, ну так ждать-то будешь? Еще целый год!
— Буду!
— Когда отслужу, женюсь на тебе!
***
Маришка притихла, держала в руках книжку со сказками Пушкина и только наблюдала за взрослыми. С появлением в доме маленького Димки, казалось, что о ней все забыли. Сегодня первый день, как мама приехала из роддома.
— А ты чего здесь? – Алексей подошел к девочке. – Чего такая грустная? – Ты не рада, что у тебя братик?
— Рада. Только он еще маленький, он даже не разговаривает.
— Но уже сейчас ты ему нужна. Присаживайся сюда. Пока мы с мамой заняты, ты посиди с братиком. Если заплачет, позови меня или маму. А вечером мы с тобой уроки будем делать.
— А нам только стихотворение задали. А можно я его почитаю братику?
Алексей улыбнулся: — Хорошо, почитай. — Женя, — позвал он жену, — смотри, Маришка братику стихи читает. Первый раз, между прочим! Надо сфотографировать.
Женя, уставшая, но счастливая склонила голову на плечо мужу, засмотревшись на детей. Это был тот самый миг, когда явственно ощущаешь: вся семья в сборе и впереди счастливая жизнь, дай Бог, без разлук.
Автор: Татьяна Викторова