С самого утра шёл дождь со снегом, поэтому выходить из дома совсем не хотелось. Вера Ивановна снова выглянула в окно: Катя задерживалась. Где же она могла быть в такую ужасную погоду?! Почему-то неспокойно было на душе у Веры Ивановны, хотя она прекрасно знала, что дочь могла попросту задержаться в школе. Та участвовала во всех конкурсах и мероприятиях, была, что называется, спортсменкой и активисткой. «Наверное, просто погода такая, хмурая, противная, вот и нервничаю,» – уговаривала себя Вера Ивановна, но волнение никак не уходило…
Катя вернулась после 5-ти, когда Вера Ивановна уже собралась обзванивать её друзей и одноклассников: сама девочка не брала трубку.
— Катюш, почему так долго?! – она смотрела на 14-летнюю дочь, – Ты не могла позвонить?! Я извелась вся…
— Мам, а это правда, что я – приёмная?! – в лоб спросила девочка, снимая мокрую куртку, – Почему ты молчишь?!
— Что?! – Вера Ивановна закашлялась, – Кто тебе об этом сказал?! С чего ты это взяла?!
Миллион мыслей кружилось в голове у Веры. Что делать дальше, она не знала. Женщина растеряно потёрла виски.
— Какая разница, кто сказал! – нахмурилась Катя, – Так это правда или нет?! Только ответь, пожалуйста, честно, не юли.
— Нет. Это неправда! Ты – наша родная дочь! – Вера Ивановна решительно сжала губы, – Мы с отцом любим тебя больше жизни! Разве у тебя есть повод в этом сомневаться?!
— В вашей любви я ни капли не сомневаюсь, мам, – тихо проговорила Катя, – а вот во всём остальном…
Она, сколько помнила себя, всегда была окружена родительской любовью и заботой. Её родители, люди уже не молодые, старались дать дочери всё, что могли. Катю одевали в хорошие фирменные вещи, у неё были современные гаджеты, девочка занималась танцами, гимнастикой и английским, с матерью они ездили в бассейн… Когда Катя болела, Вера Ивановна от неё не отходила ни на шаг, а отец покупал самые дорогие и качественные лекарства и витамины. Девочку каждый год возили на море, а последние пару лет – ещё и в оздоровительный лагерь в Крыму. Всё, что Катя хотела, она получала. Однако при этом родители старались не слишком разбаловать свою дочь. Девочка должна была «отработать» свои «хотелки»: Катя убиралась в квартире, могла приготовить ужин, когда родители задерживались на работе, училась на «отлично», активно участвовала в жизни школы и класса… При этом родители никогда не поднимали на дочь руку – они были против физического наказания… Между дочерью, отцом и матерью царило полное взаимопонимание.
— Так в чём же дело, дочь?! – спросила Вера Ивановна, – Что тебя мучает?!
— Мам, я ведь уже не маленькая! – вздохнула Катя, – Я тоже могу делать кое-какие логические выводы. Во-первых, у нас куча моих детских фотографий. Иногда мне кажется, что вы фотографировали каждый мой шаг! Да только на всех этих фото мне от 3-х лет. 3 – и больше. А до этого?! Нет ни одной младенческой фотографии! Ни одной! Так ведь не бывает, мам! До 3-х лет вы меня почему не фотографировали?! Даже фото выписки из роддома нет! Я искала, мам!
— Я же тебе говорила, что мы переехали в этот город, когда тебе исполнилось 3 года, – стараясь не смотреть дочери в глаза, проговорила Вера Ивановна, – все старые фото остались там, в том посёлке, где мы жили раньше…
— Да?! Тогда почему вы забрали свои старые альбомы и фотографии, а мои – нет?! – прищурилась Катя.
— Твой первый альбом просто затерялся при переезде! Так бывает… – вздохнула женщина, – Не нужно во всём искать подвох!
— Переезд – это, как раз, во-вторых, – проговорила тихо Катя, – мы ведь даже к бабушке теперь ездим не чаще раза в год! И на каникулы я к ней не езжу! А ведь она живёт в трёх часах езды от нас! Почему, мам?! Почему бабушка приезжает к нам в гости, а не мы – к бабушке?! Что такого в том посёлке, что ты так не хочешь, чтобы я об этом узнала?!
— Кать, не выдумывай, это просто совпадение, – Вера Ивановна покачала головой, – ты сама себя накручиваешь… Бабушка скучает по нам, поэтому и приезжает так часто… А больше никого из родных у нас там нет, что нам там делать?! К тому же, мы с отцом много работаем, не до разъездов… Да и у тебя здесь все друзья, кружки, развлечения…
— К нам в класс пришёл новенький. Я тебе говорила. Гришка Горелов…
Катерина Ивановна нахмурилась при упоминании этой фамилии.
— И что? – тихо спросила она.
— Он такой противный, приставучий, – проговорила Катя, – всем завидует… Пытается в классе авторитет завоевать, да только это у него плохо получается. Я бы сказала, не получается вовсе. Это он всем сказал, что я – приёмная. Рассказывал, что его родители рядом с вами жили в нашем родном посёлке. Сказал, что вы меня из детского дома взяли, когда мне было года три – он об этом от своих родителей узнал… Вот почему мои фото только с этого возраста…
— Кать, и ты ему поверила?! – тихо спросила Вера Ивановна.
— Поверила, мам, – так же тихо ответила Катя, – он фотографию принёс, на ней вы с отцом и его родители. Там и дата есть – ты тогда как раз на 7-м месяце должна была быть… Но только никакой беременности нет и близко… Вот так, мам. А ты всё ещё пытаешься что-то там рассказывать…
Вера Ивановна судорожно вздохнула. Да, она помнила эту фотографию. У них в альбоме тоже такая была. Они дружили с Гореловыми – те в соседнем доме жили. И на фото Вера беременна, действительно, не была…
Вера познакомилась с Андреем, своим вторым мужем, уже почти в 30 лет. На тот момент Вера была в разводе: она не смогла родить первому мужу сына, о котором тот мечтал, и он ушёл к другой, которая ему родила спустя полгода. Собственно, забеременела она, когда мужчина ещё был женат на Вере. Та мужа не держала: она и сама хотела ребёнка и знала, что причина в ней – когда-то в юности она сделала аборт. Теперь, вот, приходилось расплачиваться. Поэтому Вера отпустила мужа и не держала на него зла.
Именно Гореловы Маша и Паша и познакомили Веру с Андреем: Катя работала с Машей в одной организации. Маша пригласила подругу и соседку на Новый год, а к её мужу как раз зашёл его старый друг: Андрей на тот момент только вернулся – он работал на Севере… Мужчина и женщина сразу понравились друг другу. Однако Вера не спешила начинать новые отношения: она понимала, что может произойти то же, что и с первым мужем.
— Андрей, – сказала она как-то, когда мужчина в очередной раз предложил ей выйти за него замуж, – ты мне очень нравишься, правда. Но я не хочу тебя обманывать, не имею права!
— Я уже боюсь того, что ты собираешься мне рассказать! – улыбнулся мужчина, – Что случилось?! Какую такую страшную тайну ты хочешь мне поведать?!
— То, что случилось, произошло уже довольно давно, – проговорила Вера, – однако последствия моего необдуманного поступка я пожинаю и сейчас… Андрей, у меня не может быть детей. Никогда, – тихо проговорила Вера, – а тебе, я так понимаю, рано или поздно этого захочется. Захочется стать отцом лапочке-дочке или сыночку. Поэтому жениться на мне тебе не имеет смысла. Ты ещё встретишь девушку, которая сможет родить тебе ребёнка.
— Вера, у меня уже есть дети. И сын, и дочь. Они живут с бывшей женой в Подмосковье. Лика не захотела ехать со мной в провинцию, она не стала ждать, пока я отработаю очередную вахту – встретила другого мужчину и уехала с ним. Теперь она живёт именно так, как мечтала: богато и беззаботно. Мы поженились совсем молодыми, поэтому любовь быстро прошла, чувства перегорели, и оказалось, что мы, собственно говоря, совершенно чужие люди. Только вот за это время у нас появилось 2 детей… Развод не стал для меня ни сюрпризом, ни большим горем – это было ожидаемо. Мы и сейчас нормально общаемся, я езжу к детям, даже беру их к себе… Так что то, что детей у нас не будет, я не считаю самой большой проблемой… А тебя, Вера, я люблю и хочу видеть своей женой.
Вера и Андрей поженились. Они жили хорошо, работали, любили друг друга, понимали друг друга с полуслова. Однако Вера всё равно мечтала о ребёнке. Эти мечты не оставляли её ни на минуту. Ей даже снилось, что она гуляет с коляской и нянчит симпатичного младенца. А потом Вера просыпалась… Вера сходила в больницу, ещё раз прошла обследование, но результаты были неутешительными: собственно, ничего не изменилось. У Веры своих детей быть не могло. Женщина плакала ночами, понимая, что её сны никогда не станут явью. Андрей слышал рыдания жены и только вздыхал: он понимал, что ничем не может ей помочь. После очередного обследования, на которое Андрей возил жену в Москву, мужчина завёл разговор, который изменил их совместную жизнь навсегда.
— Вер, а как ты смотришь на усыновление? – тихо спросил он, – Если мы не можем родить собственного ребёнка, то, может, это выход?! Сколько детей в детских домах! И всем им нужны родители…
Вера уцепилась за эту мысль, как утопающий за соломинку. Оказалось, что у её матери есть хорошая знакомая в социальной службе. Эта женщина и помогла Вере и Андрею с усыновлением. Через неё они нашли Катеньку Иванову, от которой отказалась мать ещё в младенчестве. Та, молодая девушка, попала в роддом прямо с поезда, практически без документов и вещей. Родила, написала отказ, и на следующий день её и след простыл. Об этом Вере и Андрею рассказала всё та же Нина Павловна из социальной службы. «Так часто делают те, кто не хочет встретить кого-нибудь знакомого. Уже со схватками садятся в поезд – и в путь. Добрые люди «скорую» вызовут… Девчонка молодая была, здоровая, не алкоголичка или наркоманка – по крайней мере, без видимых признаков, – сказала она, – то есть, возможность каких-то генетических отклонений или синдромов минимальна». Вера и Андрей несколько раз навестили Катю в доме малютки. Милая белокурая девочка с голубыми глазами была чем-то похожа на Веру и сразу понравилась будущим приёмным родителям… Однако после этих посещений Вере долго снилось, как тянут к ней руки малыши и с надеждой в глазах зовут её мамой….
… — Усыновить?! Вы с ума сошли?! – Мария Горелова смотрела на Веру так, будто у той выросли рога, – Ты представляешь себе, какая у этого ребёнка может быть наследственность?! Мало тебе историй, когда взрослые приёмные дети родителей убивают или обворовывают?! Ну, нет у вас детей, так разве это проблема?! Наоборот, живи для себя, путешествуйте, получай удовольствие от жизни! А она – усыновить!
— Маш, но и родные тоже становятся и наркоманами, и убийцами… Ведь важна не только генетика, но и воспитание! Пример семьи, так сказать…
— Когда так поступают родные дети – это, скорее, исключение. А когда приёмные – правило! – нахмурилась Мария, – Я бы чужого ребёнка ни за что не взяла!
— Это потому, что у тебя есть свой, родной, – вздохнула Вера.
Этот разговор произошёл как раз в тот день, когда они были в гостях у Гореловых и все вместе сфотографировались для той памятной фотографии… Как оказалось, Маша на тот момент была уже беременна вторым ребёнком…
— Я, конечно, вас поддерживаю, – вздохнула мать Веры, – не зря же я вам контакты Нины Павловны дала. Однако есть у меня одно опасение…
— Какое ещё опасение?! – вздохнула Вера, – Мы уже документы оформляем, через пару недель в школу приёмных родителей пойдём…
— Верочка, ты ведь не собираешься говорить ребёнку, что он – приёмный? – тихо спросила женщина.
— Нет, мам, конечно, не собираюсь! Это будет наш с Андреем ребёнок, наша дочь. Мы и о свидетельстве новом уже договорились…
— Да, ты-то не собираешься, а вот люди… Твоя соседка, Машка, первая об этом своим детям расскажет, а те – другим, а другие – вашей дочери… Да мало ли благодетелей! Вера, если ты хочешь, чтобы это был ваш ребёнок, то одного только нового свидетельства о рождении явно мало! Вам нужно отсюда уезжать. Здесь, в нашем захолустье, все друг друга знают. Вам не дадут спокойно жить. В школе, в детском саду – везде к малышке будут относиться с опасением и предубеждением: приёмная ведь, генетика, наследственность… Вам нужно ехать туда, где вас не знают. Там вы будете обычной семьёй с маленьким ребёнком.
Вера и сама это понимала. Да и Андрея давно звали в соседний город на работу. Поэтому супруги долго не думали. Оформив все документы, они продали жильё, купили квартиру в городе и переехали. Таким образом Вера надеялась полностью поменять окружение. Их здесь никто не знал, а по документам Катя была дочерью Андрея и Веры, которые её очень любили…
… Катя проснулась ночью. Её щёки были мокрыми от слёз. Ей снова снилось то, что она старалась не вспоминать никогда. Раньше Катя не знала, откуда у неё эти сны, боялась их, ведь они были такими реалистичными. Теперь она всё понимала… Кате снилось, как она, крошка, которая едва научилась ходить, находится в одной комнате с такими же, как она, малышами. В комнату входит какая-то женщина, она приносит детям яблоки. Малыши бросаются к ней с криком: «Мама!» Это «мама» они говорят всем, кого видят… Те, кто уже умеют разговаривать, просит забрать его домой, тянут руки к незнакомке. Женщина смущается и пытается протиснуться: она пришла к другой девочке, та смотрит на неё серыми большими глазами и, как все, говорит: «Мама!» Улыбнувшись, незнакомка берёт малышку на руки и забирает её с собой. В комнате – рёв. Малыши снова не дождались свою маму… Катя помнила большую комнату, в которой стояло множество детских кроваток. Помнила нянечку с пустыми, злыми глазами, которая ругалась и могла ударить того из детей, кто замочил постель ночью. Катя боялась её, как огня… Помнила манную кашу с комочками, серую, как прошлогодний снег… Она и сейчас ненавидела манную кашу, хотя мама готовила её очень вкусно, с маслом и ягодами…
Девочка зажмурилась. Мама… А ведь, оказывается, этот противный Горелов был прав! И где-то у неё своя, родная мама! Возможно, она скучает по Кате, понимая, что совершила тогда, в молодости, свою самую большую ошибку. Возможно, она даже искала её, Катю. А она здесь… Ведь есть же тайна усыновления, и её родной маме могли просто не сказать, кто усыновил её дочь. А она искала её, Катя теперь была в этом точно уверена. Ведь иначе быть просто не может! Не может ребёнок быть не нужным родной матери!
— Я хочу найти свою родную мать! – Катя смотрела на Веру Ивановну. Та едва не поперхнулась чаем, – Мне нужно с ней встретиться и поговорить. Я должна увидеть её и понять, почему она так со мной поступила.
— Ну, что ж, – тихо проговорил Андрей, не дав Вере открыть рот, – имеешь право. Мы поможем тебе, дочь. Думаю, ты уже достаточно взрослая, чтобы знать, кто твои настоящие родители.
Катя ушла в школу, довольная собой. Вера подошла к мужу. Она не понимала, почему он поддержал дочь.
— Ты серьёзно, Андрюш?! А если эта женщина заберёт у нас Катю?! Вдруг у неё больше нет детей?! Или она миллионерша какая-нибудь?! Вдруг Катя уйдёт к ней?! – Вера едва не плакала, – Как мы тогда жить будем?!
— Вер, Катя – умная и хорошая девочка. Для неё родители – это мы. Мы её вырастили, воспитали. Она просто этого ещё не осознаёт. Если сейчас ты пойдёшь на противность, то она сделает так же. Уйдёт из дома, станет искать эту женщину, что её родила, сама. А это может быть небезопасно. Да и доверие – его же не вернёшь! Она и так сейчас к нам относится настороженно: получается, мы обманывали её все эти годы. Простит ли она нас – это зависит от того, как мы поведём себя дальше. А на счёт того, что она может уйти к родной матери… Знаешь, я сомневаюсь, что нормальные женщины бросают своих детей. Даже по молодости да по глупости.
— Наверное, ты прав, – вздохнула Вера, – да и нельзя допустить того, чтобы она сама общалась с этой женщиной: не понятно, кто она и как себя поведёт с нашей девочкой… Мы должны быть рядом с Катей в такое важное для неё время. Сейчас для неё очень важна наша поддержка…
Вере пришлось отправиться в родной посёлок. С помощью всё той же Нины Павловны удалось отыскать контакты женщины, которая оставила Катю в роддоме: уцелела ксерокопия паспорта с пропиской. Жила женщина в соседнем регионе, так что путешествие предстояло неблизкое…
… — Я не могу отпустить тебя туда одну, – Вера Ивановна смотрела на дочь. Андрей остановил машину у подъезда нужного им дома.
— Там – моя родная мать! Ничего плохого она мне не сделает! – вскинула голову Катя, – Я хочу поговорить с ней наедине! Пожалуйста!
Сердце Веры Ивановны забилось учащённо: как же больно ей было слышать эти слова от девочки, которую она считала своей родной дочерью! Она хотела напомнить Кате, что «родная мать» уже сделала всё, что могла: бросила её прямо в роддоме, написав отказ. Но, взглянув на свою дочь, взволнованную и полную предчувствий и ожиданий, промолчала. В конце концов, она лишь хотела, чтобы её девочка была счастливой…Если эта встреча принесёт ей счастье – Вера не будет стоять на пути…
Катя, не оглядываясь, вошла в подъезд. Впереди её ожидала судьбоносная встреча…
Андрей, подождав, пока дочь скроется в подъезде, пошёл за ней. «Я должен её подстраховать! – пожал он плечами, – Мало ли что… В конце концов, нормальные женщины детей не бросают…»
— Поехали отсюда! – девочка выскочила из подъезда спустя 15 минут. На её глазах блестели слёзы.
— Кать, что-то случилось?! Тебя кто-то обидел?! – Вера ждала дочь у подъезда.
— Поехали, мам! Я просто хочу уехать отсюда домой! Эта женщина… Она не моя мать! Она даже рядом с тобой не стояла, мамочка! – Катя взглянула на Веру, взяла её за руку, – Слава Богу, что ты, а не она меня воспитала!
Девочка поёжилась. Вера обняла свою взрослую маленькую дочь.
— Всё хорошо, милая, забудь об этом дне! – Андрей вышел из подъезда, – Она тебе не мать. И никогда не была матерью…
— Я должна была в этом убедиться, – тихо проговорила Катя. По её щекам стекали слёзы: было больно прощаться с детской мечтой.
Обратно они ехали молча. Катя с ужасом вспоминала встречу с родной матерью…
Первое, что её неприятно поразило – это грязь. На этаже, а потом – в квартире. Грязь и какая-то непонятная вонь. Катя позвонила в старую, ободранную дверь.
— Открыто! – послышалось из квартиры.
Девушка приоткрыла дверь. В квартире было накурено так, что, казалось, в помещении стоял густой туман. Катя закашлялась: у неё дома никогда никто не курил. За столом сидело несколько человек: 2 женщины и мужчина. Все они были явно выпившие. А ещё – какие-то грязные, оборванные, неухоженные…
— Чего тебе?! – блондинка в старых рваных джинсах и футболке, которая когда-то была белой, прервала размышления Кати. Она смотрела на девочку какими-то стеклянными глазами.
— Мне нужна Карина Меловая, – тихо проговорила Катя.
— Ну, я Карина! – блондинка с интересом смотрела на Катю, не мигая, – Ты кто?!
— Я – Катя. Ваша дочь, – побледнев, проговорила девочка.
— Дочь?! Откуда у меня дочь?! У меня нет детей! – вскинула голову женщина, – Слышите! – кивнула она собутыльникам, – Дочь у меня объявилась! Что-то ты путаешь, крошка…
Катя назвала дату и назвала посёлок, в котором родилась. Блондинка явно заинтересовалась её рассказом, возможно, даже что-то вспомнила.
— Ты зачем приехала?! – прищурилась она, – Денег у меня нет! Квартира уже почти не моя… Хотя, я смотрю, ты неплохо прикинута… – женщина обошла вокруг Кати, – Вещи фирменные, серёжки золотые… А мать, как видишь, последний кусок хлеба доедает… Дай денег! – протянула она руку и пощупала Катину шубку, – Натуралочка!
— У меня денег нет! – попятилась Катя, – Почему Вы оставили меня в роддоме?! Неужели Вам совсем не жалко было собственного ребёнка?!
— Жалко! Конечно, жалко, что аборт раньше не сделала! – противно захохотала блондинка, – Тогда бы и рожать не пришлось! Я нагуляла тебя, а мне было всего 17! Планы такие были на жизнь, в Москву собиралась ехать – столицу покорять! Зачем мне ребёнок?! Правда, там я надолго не задержалась: проворовалась, на зону попала…
— И что, не пожалели?! Не хотели меня найти?! – спросила Катя, уже зная ответ.
— Нет. И мысли такой не было. Думаешь, одну тебя оставила?! У тебя ещё братик есть – в московском первом роддоме остался. И сестра. Ту, вообще, на зоне родила… Мне дети ни к чему! Их кормить надо, заботиться о них… Тут у самой денег нет, – снова жалобно проговорила женщина, жадно посматривая на золотые серёжки Кати, – я – птица вольная, куда хочу – туда лечу. Квартиру, вот, материну продам – и снова в путь…
— А отец?! Кто мой отец?! – спросила девушка.
— А я откуда знаю?! – женщина снова хищно рассмеялась, – Один из тех, с кем я тогда прожигала жизнь по клубам и кабакам… Какие были времена! Молодая была, красивая – очередь из парней стояла, желающих меня чем-то угостить, куда-нибудь сводить… Подари мамочке серёжки! – женщина протянула руку к Кате, – Не жадничай! Тебе ещё купят…
— А мне шубку! – поднялась со стула вторая женщина. Рыжая, с длинными красными ногтями.
— Не трогайте меня! – Катя попыталась открыть дверь, но та захлопнулась, когда она её закрыла, войдя внутрь, – Не трогайте, пожалуйста!
Незнакомка попыталась сорвать с неё серёжки, но дверь внезапно распахнулась: Андрей выбил её ногой.
— Иди в машину! Сейчас же! – строго проговорил он Кате. Та выскочила на лестничную клетку и побежала вниз по лестнице.
— Ты кто? – блондинка ошарашено смотрела на незнакомца, – Ещё один родственник?!
— Упаси Бог! Тебе оно не надо, кто я! – проговорил мужчина, – Увижу рядом со своей дочерью – убью!
— Нужна она мне! – махнула рукой блондинка, – Я же говорила – от детей одни проблемы… Теперь, вот, дверь чинить… Тебе квартира по дешёвке не нужна?..
… Машина подъехала к дому Кати. Девочка, улыбнувшись, родителям, вышла и потянулась. С неба падал чистый белый снег, застилая всё вокруг пушистым белым ковром. Жизнь начиналась с чистого листа…
— Как же я вас люблю! – тихо сказала Катя, – Вы мои самые родные родители! Никто и никогда не сможет мне вас заменить!
Вера и Андрей переглянулись: спокойствие и взаимопонимание, наконец, вернулись в их маленькую семью! Они были дома, а с ними – их самая родная приёмная дочь.
А снег всё падал и падал, пряча всё плохое под своим белым пушистым покрывалом, зачёркивая старые исписанные страницы жизни и заменяя их новыми – чистыми, как белый лист, на котором каждый напишет свою новую красивую историю…
Автор:
Богданович Ирина