«И что он так смотрит», — думала Вера, — может неправильно чего делаю, — ее движения замедлились, бумажный пакет не получалось открыть. А мужчина все смотрел на нее, не отрываясь.
Она опустила глаза и старалась сосредоточиться на привычных действиях. Хоть и недавно продавцом работает, а ошибок старается не допускать, внимательность присуща ей. И все же вновь пришлось взглянуть на него, встретиться с теплотой карих глаз. Синяя куртка-«аляска» была расстегнута, капюшон откинут назад, волосы русые, а может даже с сединой, — она не поняла.
— С вас шесть восемьдесят.
Он словно очнулся, слегка хлопнул себя по карману, нащупывая деньги, вынул десятирублевую купюру и подал продавцу.
Она стала отсчитывать сдачу, как вдруг услышала совершенно неожиданное для их маленького поселкового магазина, да еще в такой таежной глуши, куда городских не часто заносит. А этот кареглазый, явно городской, — так решила Вера. И потому, что нет таких в поселке и по одежде смахивает на городского. Хотя, может, и с района.
Вера не успела опомниться, как последовал ответ: — Сдачи не надо, — сказал покупатель с улыбкой. Улыбался он как-то скромно, едва уловимо, но Вере показалось по-доброму.
— Как это не надо? — Женщина растерянно смотрела на незнакомца. — Вот ваша сдача, возьмите.
— Нет, что вы, сдачи не надо, — он снова повторил также с улыбкой.
— Отчего же не надо? Не положено так, мы же не в ресторане… да и вообще, не надо мне…
Теперь он понял ее смущение и отказ, глазами пробежался по продуктовым полкам. Поселок лесозаготовителей снабжался неплохо, но со сладостями было скромно, в основном карамель. Но каким-то чудом завезли накануне конфеты «Белочка» — редкость невиданная для этих мест. Он обрадованно указал на них: конфет вот этих, шоколадных.
— Сколько?
— Килограмм. — Он уже принял положенную ему сдачу, потому как Вера категорически отказалась ее брать.
— Семь пятьдесят.
Мужчина добавил к сдаче еще сумму и отдал продавцу. А потом пододвинул к ней пакет с конфетами и сказал: — Это вам.
— Вера смутилась еще больше. Конфеты, вот так, в магазине, ей никто не дарил, к тому же такие дорогие. Она и сама хотела занять денег и купить сыну, да и сама любила эти конфеты.
— Берите, берите! Это вам! — Он уже предлагал настойчиво. Пакет остался на прилавке, а мужчина вышел. Магазин показался совершенно пустым без него. Она смотрела на увесистый кулек, не зная, что думать. Не могла понять, чем заслужила такой подарок.
Вошла тетя Зоя, кассир с транспортно-сплавной конторы. — Здравствуй, Вера. Мне бы сахара, спичек, хлеба три булки.
Вера быстро убрала пакет с конфетами под прилавок, почему-то застеснялась.
— Есть-есть, тетя Зоя, хлеб свежий, утром привезли.
Вера поворачивалась шустро, между делом разговаривая с покупательницей.
Вечером она захватила конфеты и, закрыв магазин, пошла домой. Навстречу попалась Тамара — напарница. Хорошая она, разговорчивая, сердечная… с Верой почти подружки.
Первым делом Вера сказала про дефицит, который поступил, — конфеты «Белочка», народ быстро разбирает, правда дорогие они. И тут Вера не удержалась и рассказала про странного покупателя.
— Что, так и сказал: «сдачи не надо»?
— Так и сказал. А потом купил на эти деньги, и еще добавил, «Белочку» — конфеты мне оставил. Не знаю, что думать.
— А кто он? Из наших?
— Нет, первый раз его тут вижу, видно командировочный какой заезжал, может в контору, может мимо.
— Эх, Верка, выспросить надо было, а ты смолчала, — Тамара даже раздосадовалась, уж так любопытство взыграло.
На смене Тамара всегда ярко накрашена, пышную, почти белую копну волос украшал белый накрахмаленный колпак. Вера против нее почти незаметна. Темно-русые волосы естественного цвета гладко прибраны назад, приятные черты лица, но без косметики, — привыкла как-то к своему облику. Красавицей себя не считала, да еще после развода и вовсе настроение не ахти. Единственная радость — десятилетний сын Валерка, которому и решила посвятить всю жизнь. Мальчишка славный, только не хватало ему отца. Родной-то отец непутевым оказался.
Тамара плавно двигалась за прилавком, не спеша подавала продукты, — к обеду в магазине стало пусто. Она присела на стул и, облокотившись о прилавок, со скучающим видом стала смотреть в окно.
Она сразу поняла, что это тот самый незнакомец в куртке-«аляске», — на улице почти зима, одет по погоде. Вспомнила, как Вера рассказала о нем и уже не сомневалась, что это тот самый щедрый покупатель. Она поднялась, «раскланялась улыбкой» — так иногда тетя Зоя говорила. Выпрямилась как струна.
Незнакомец застыл у двери, не решаясь пройти. Но раз уж зашел, направился к прилавку. Взял по мелочи, протянул трехрублевую купюру. Тамара улыбчиво подала товар и так же с улыбкой смотрела на него. Покупатель тоже молча смотрел на нее, на лице появилась легкая улыбка.
Тамара игриво поправила прическу. — Может быть что-то еще? — Спросила она, заметив, что незнакомец не уходит.
— Нет, спасибо. — Он продолжал стоять. Потом тактично кашлянул, как будто голос слегка простуженный и осторожно напомнил: — А сдачу?
Улыбка у Тамары исчезла. Она отсчитала сдачу и подала покупателю. Когда дверь за ним закрылась, заволновалась, неужели ошиблась.
_________________________
— Он это, — сказала Вера, когда Тамара поделилась о встрече с незнакомцем, который приходил в магазин. Только Тамара промолчала, что хотела сдачу придержать, да покупатель напомнил ей.
— Ты вот сдачу взяла, — начала Тамара.
— Не брала я сдачу, — испуганно ответила Вера.
— Ну не сдачу, зато конфетами взяла, — продолжала Тома, — а это может быть ОБХСС, зашел с проверкой и подловил тебя на слабости характера.
Веру обдало жаром от предположения. — Не может такого быть. ОБХСС — это же по борьбе с хищениями с социалистической собственностью… А какое у меня хищение… нет никакого хищения.
— Ну а что тогда он сдачу не взял.
— Взял сдачу! Просто конфет на нее купил.
— Ну значит ты конфетами взяла.
— Да не брала я, сам отдал, оставил на прилавке и ушел, сказал, подарок мне.
Домой Вера пришла расстроенная, — вся эта история была непонятной, волнующей и даже немного пугающей. Она так же ходила на работу, но среди покупателей незнакомец больше не появлялся.
Недели через две он появился в магазине. Занял очередь и смотрел на продавца, стараясь скрыть улыбку. На его счастье за ним никто не занял. — Здравствуйте, Вера! Большую ошибку сделал прошлый раз, не познакомился… зато теперь наверстаем.
— Да что же это такое? — Не выдержала женщина. — Как появляетесь, так одни загадки.
— Ну простите,надо было сразу сказать.
— Приезжал в лесхоз на работу устраиваться, позвали меня сюда, а мне что, я теперь человек свободный. Так-то я мастер, вот и подумал, почему бы нет. Тайгу люблю, поселок хороший…
— Ох и запутали вы меня тогда, прямо загадка была: то сдачу не берет, то конфеты дорогущие покупает, — что хочешь, то и думай.
— Так и я все это время думал. Думал, может замужем, может в принципе несвободна… Нет, ты не думай, я не в шутку, я серьезно… время теперь будет, узнать меня.
— А меня? — Вера встретилась с ним взглядом.
— Да тебя и так видно, может я такую и представлял, но не встречал раньше.
— Как вас зовут-то?
— Володя. Ульянцев Владимир Семенович.
— А я Вера Истратенко, живу с сыном, десять лет ему.
— А моему двенадцать, хороший парень растет, с сыном-то я, как говорится, не разводился…
Вера улыбнулась: — Ну а брать-то что будете, Володя?
— «Белочка» есть?
— Нет, конфеты «Белочка» сразу разобрали, они у нас редко появляются, дефицит.
Он посмотрел на полки, увидел коробку фигурного печенья. — Дай мне ее. — Рассчитавшись, сразу подал ей.
— Ну что же это, снова подарок…
— Бери, бери, я с умыслом дарю: от меня печенье, от тебя — чай.
— Ладно, как-нибудь позову на чай.
— Нет, я не навязываюсь… и все же…
— Позову, обязательно позову.
Через год Вера с Володей, приехав по делам в город, загрузившись покупками, вспомнили, что не забрали сдачу, незначительную сумму. Уже сели в машину, переглянулись и оба рассмеялись, сказав одновременно: — Сдачи не надо!
Сразу вспомнили знакомство, смущение и неловкость, хоть и были вполне взрослыми людьми. И с таким же смешливым настроением отправились домой.
Татьяна Викторова