В дверь поскреблись. Я сделал вид, что не слышу. На тестирование прислали программу с какой-то совершенно абсурдной ошибкой, и как я ни бился, не мог понять, в чëм она заключается.
Звук повторился. Я на долю секунды оторвал взгляд от монитора и покосился на дверь. Но этого оказалось достаточно, чтобы она приоткрылась, и в комнату боком протиснулся лохматый и тонкошеий Севка.
— Расскажи мне сказку. — Попросил он, глядя на меня своими пытливыми цвета голубого мартовского льда глазами. — Про киберпреступников, как ты умеешь.
— Севка, у меня много работы. Я дико занят. — Попытался отказаться я.
Но он не отступал.
— Бабушка Лида говорит, что никому нельзя смотреть на экран долго. От этого глаза ослепнут. Надо делать перерыв.
Возражать против столь весомого аргумента было опасно. Иначе та самая бабушка Лида, по совместительству моя мама, никогда не простит мне, что я ставлю под сомнение её догмы. Особенно в глазах Севки.
— Ладно. — Я пошёл на попятную. — Пятнадцать минут. Не больше. С научной точки зрения этого хватит, чтобы глаза отдохнули.
Против «научной точки зрения» моему лохматому мучителю возразить было нечего, и Севка согласно кивнул.
Я начал, а вернее, продолжил нудную и бесконечную, придуманную мной самим, киберсказку с кучей героев с непонятными обычному человеку именами, которая невесть почему, страшно нравилась мальчику.
Моя невеста Марина, услышав однажды кусок этой истории, сказала.
— Она такая же нудная, как и твоя работа, Кирюш. Не понимаю, как меня угораздило влюбиться в программиста. Но, как ни странно, кажется, она нравится детям. Наверное, понравится и нашему сыну.
— Ты хочешь от меня сына? — Глупо спросил я.
— Да. И не одного. И ещё дочь.
— Почему?
— Кроме того, что ты программист, у тебя практически нет недостатков. — Пожала плечами Марина.
Проклятая ошибка не давала покоя, поэтому все мысли крутились вокруг неё, и я плохо помнил, что рассказывал мальчику. Но после того, как я замолчал, он подбежал ко мне и обнял за шею.
— Ты — самый лучший. Знаешь, а поженись, пожалуйста, на моей маме! Папы ведь больше никогда не будет.
Сказал он это так тоскливо и по-взрослому, что работа тут же вылетела у меня из головы. Я посадил его к себе на колени и легко дунул в висок, так что светлые волосы в этом месте разлетелись, обнажив тонкую розовую кожицу.
Здесь пора немного рассказать про Севку. Этот мальчик не родной, но любимый сын моего старшего брата Миши. Когда он привёл в дом его мать, наша Лидия Николаевна схватилась за голову.
— Миша, ты сошёл с ума? После всех тех милых девушек, с которыми ты встречался, жениться на этой?
— Ася не «эта». Я люблю её, мама.
— Миша, она старше, у неё ребёнок! И потом, разве ты не видишь, как она груба и даже в некоторой степени вульгарна.
— И что? Она не виновата, что воспитывалась в среде, отличной от нашей. Подумаешь, старше на несколько лет. А ребёнок. Мама, с каких это пор ты начала делить детей на своих и чужих? Ты же педагог. Севка — чудесный мальчишка. Я его принял, понимаешь? И люблю, как своего.
Миша никогда не отступал. Всегда был таким. Не отступил и в тот вечер в электричке, когда пьяные парни привязались к девушке. Не отступил, увидев в руке одного из них нож.
Вот уже больше года брата нет с нами. Этих людей посадили, но вернуть назад Мишу не в силах ни одна самая волшебная сказка.
Его жена то и дело уезжала куда-то. То к родне в город своего детства, то устраивалась на какую-то непонятную работу. О Севке она почти не думала, и мама наконец-то ушла на пенсию и сидела с ним. Мальчик часто болел и, в конце концов, решено было забрать Севу из сада.
— Не могу я жениться на твоей маме, Севка. — Сказал я серьёзно, как обычно говорил с ним мой брат. — Я люблю Марину. И она любит меня.
— Ты поженишься на ней? — Уточнил мальчик.
— Да. Если она не передумает.
— И у вас родятся дети? — Продолжал Севка, опустив голову.
— Я надеюсь.
— И ты больше не будешь рассказывать мне свою сказку.
Он не спросил. Сказал утвердительно, словно вопрос этот был решён заранее. И такие Мишины интонации послышались мне в голосе этого чужого по сути мальчика, что я постарался сдержать нахлынувшие эмоции.
— Вот что, Севка. — Сказал я ему. — Давай договоримся с тобой вот о чём. Я буду рассказывать тебе эту сказку, пока тебе самому не надоест. Ладно?
Он обхватил руками мою шею и согласно засопел.
— Вот ты где? Я так и знала. — Моя мама приоткрыла дверь. — Сева, мы же договаривались с тобой не мешать Кириллу, когда он работает дома.
— Он не мешал. — Заступился я. — Просто напомнил, что нельзя бесконечно пялиться в монитор.
Севка благодарно посмотрел на меня и сполз с колен.
— Беги в кухню. — Подтолкнула его мама. — Расставляй тарелки. Скоро ужинать будем.
Проследив, чтобы мальчик скрылся в кухне шепнула.
— Ася звонила. Сказала, что задержится ещё на две недели. Кир, мне кажется, что у неё опять кто-то есть.
— Это её дело. — Буркнул я. — Мишке теперь всё равно.
— Мне не всё равно. — С укором сказала мама. — Ты разве не понимаешь, она заберёт Севу.
— Не нужен он ей. — Неуклюже попытался успокоить я. — Она, когда сегодня звонила, спросила про него?
Мама отрицательно покачала головой.
— Но это ничего не значит. Знаешь, Кирюш, я была против, чтобы Миша усыновлял Севу, а сейчас даже рада. Как думаешь, если Ася захочет забрать его, я смогу возражать? Может быть, поискать адвоката?
— Если захочет забрать, ничего ты не сделаешь. — Я понимал, что мой ответ расстроит её, но врать никогда не умел. — Мам, мне надо закончить работу, прости.
Не то чтобы я нервничал из-за неотлаженной программы, скорее, просто боялся продолжения этого нелёгкого разговора.
— Тогда пойдём поедим, а потом продолжишь. — Мама поняла. — Ты всё равно уже отвлёкся.
Увидев меня, Севка обрадовался и устроился рядом, настороженно поглядывая на бабушку, не сделает ли замечание.
Я молча разломил сосиску на две половинки, одну положил ему в тарелку. Так всегда делал Миша. В этом не было необходимости, еды в доме хватало, но брат как будто давал Севке понять: я помню о тебе и хочу, чтобы ты знал. Мама быстро отвернулась, а Севка улыбнулся мне и принялся за еду.
Потом они с бабушкой мыли посуду, а я бездумно пялился в экран, понимая, что вряд ли вымучаю из себя сегодня нужное решение.
— Марин, давай быстрее поженимся.
Она смотрела на меня с экрана телефона.
— Что-то случилось, Кир?
— Ничего. Просто подумал, зачем мы теряем столько времени, если уже давно могли бы быть вместе.
— Мы и так вместе.
— Не так. Я люблю тебя и не хочу больше терять ни минуты. Жизнь слишком короткая.
— Ты про Мишу?
— Про Мишу, про Севку, про нас с тобой. Мариш, хочешь, я прямо сейчас приеду. С паспортом!
— Ночью ЗАГСы закрыты. — Засмеялась она. — Смешной ты, Кирилл. Завтра пойдём, ладно?
Перед сном я сам рассказал Севке очередную сказочную «серию».
— Теперь спи. А я пойду ошибку искать.
— Опять до утра? — Тоном бабушки Лиды спросил он и даже свёл к переносице свои белёсые бровки.
— Как получится. — Вздохнул я. — Спокойной ночи.
Севка отбросил одеяло и крепко, как днём, снова обнял за шею. С тех пор, как не стало Миши, он вообще обнимал меня часто. Скучал, наверное.
— Я тебя люблю. — Сообщил он тихим шёпотом. — Почти, как папу. Как ты думаешь, он не обидится, если я буду тебя любить?
— Не обидится, Севка. Потому что я тоже тебя люблю.
* * * * *
— Ну всё, мы подали заявление!
Мама и Севка сидели рядом на диване и смотрели на нас.
— Родные мои, наконец-то. — Мама встала и обняла Марину. — Какие вы молодцы!
Севка вытянул шейку и испытующе разглядывал меня.
— А дети? Когда они будут?
Видимо, эта проблема по-прежнему не давала ему покоя.
— Сева! — Бабушка Лида вспомнила о своём педагогическом образовании. — Такие вопросы задавать нельзя.
— Они будут, Севочка. — Марина улыбнулась. — Немного позже. Мы тебе обязательно скажем, хорошо?
Севка кивнул.
Мы поженились тихо, «по-студенчески», сказала мама. В кафе собрались только друзья. Для них наше с Мариной решение тоже не стало новостью. Они уже давно воспринимали нас, как единое целое. Раньше мы снимали квартиру, но после трагического случая с Мишей, я вынужден был вернуться к матери, которая одно время была очень плоха. Марина не смогла ужиться с Асей и вернулась к себе.
— Что вы решили?
Мы сидели на кухне. Севка уже спал. Мама смотрела на нас тревожно, и видно было, что не только наш ответ волнует её.
— Поживём с тобой ещё пару месяцев, пока Аси нет, и будем брать квартиру в ипотеку.
— Ася тоже не будет жить здесь. — Тихо сказала мама. — Она хочет уехать. Далеко. В другой город.
Мы переглянулись. Случилось то, чего она так боялась.
— Она забирает Севку?
— Она не хочет. Её новый… — Мама замялась, подбирая слово, и не смогла. — Мальчик ему не нужен. Ася хочет отказаться от родительских прав.
Плечи её вдруг затряслись, и она договорила с большим трудом.
— Мне не отдадут Севу.
Я смотрел на маму и не узнавал её. Моя любимая, всегда молодая, Лидия Николаевна и так сильно сдала после смерти Миши, а сейчас передо мной сидела ссутулившаяся женщина с потухшим взглядом.
— А нам отдадут? — Вдруг спросила Марина.
Я перевёл взгляд на жену. Мама тоже смотрела на Маришку. Так мы сидели и смотрели на неё, не зная пока ответа на заданный ею вопрос.
* * * * *
В дверь поскреблись. Я сделал вид, что не слышу.
Не тут-то было. В образовавшуюся щель просунулись два любопытных носа. Севкин находился намного выше.
— Папа. — Он здорово вытянулся за последнее время, много читал и запросто обыгрывал меня в шахматы. — Соня просит сказку.
Я покосился на экран, испещренный непонятными непосвящённым знаками. Что ж, глазам иногда надо давать отдых.
— Папа. — Трёхлетняя дочь уже карабкалась на колени. Севка посмотрел снисходительно и подвинул к себе второй стул.
— Может быть, про принцессу? — Спросил я на всякий случай.
Оба замотали головами.
— Она хочет только мою и твою сказку. — Объяснил Сева. — Помнишь, ты обещал рассказывать, пока она мне не надоест?
— Не надоела?
— Нет. — Засмеялся он. — Только ты Соне не давай такого обещания, а то придётся рассказывать, пока она не вырастет.
Я хотел сказать, что готов рассказывать им её всю жизнь, как готов делить сосиску на свой тарелке теперь уже на три части, но вовремя прикусил язык.
— Всеволод. — Бабушка стояла в дверях. — София. Мы же договаривались не мешать папе. Мне что, жаловаться Марине?
— Ничего, мам, у меня просто небольшой перерыв.
Я улыбнулся.
— Готовы? Ну, тогда слушайте…