Ирине было 17 лет, когда она, в очередной раз, приехала на летние каникулы в деревню к тетке. Летом в селе красота. Природа вокруг такая, что дух захватывает. Такого ясного, голубого неба в городе точно не увидишь. Утром оно сияет чистотой, а ночью виден Млечный путь, звезды рассыпаны, словно миллиарды бриллиантов. Лес, речка, а самое главное, деревенские подруги, встречи с которыми, молодая девушка с нетерпением ждала весь учебный год.
Подружек было четверо: Ира, Надя, и две Светы. Дружили они с раннего детства. Летом были, не разлей вода, а в разлуке писали друг другу душевные девичьи письма.
Днем каждая из них занималась своими делами. В основном это была помощь в хозяйстве. Тетка уходила на работу рано. Когда Ира просыпалась, на столе лежала записка с перечнем дел. Нужно было то ли прибраться в доме, натаскать воды домашней живности, то ли перевернуть, сохнущее на солнце сено. Дел по хозяйству в селе полно. Ирина не ленилась. Старалась, как могла, тем более что кроме записки, на столе всегда ее ждал замечательный завтрак: стопка свежих, невероятно вкусных, толстых блинов, мисочка с ароматным медом и кружка холодного коровьего молока. Это так вкусно!
фотограф Олег Афанасьев
Справившись, с домашними заданиями ближе к обеду, она заходила за одной подругой Светой, и девочки вместе шли к Свете другой, а потом и к Наде. Если все были не заняты, то бежали за село на речку покупаться или бултыхались в местном пруду недалеко от дома, больше похожем на большую, глубокую лужу. Болтали и строили планы на вечер.
Вечер – это целый ритуал. Он включал в себя приготовление к возможному свиданию с деревенскими ухажерами. Каждая девчонка в 17 лет мечтает, чтобы ее вечерней порой до дома проводил жених. Замечательная пора юности, романтики, любви и надежд! Так вот, они готовились к походу в сельский клуб на танцы. Эта церемония включала в себя завивку кудрей, нанесение на лицо боевой раскраски, привлекающей местных мачо (как им казалось) и облачение в самый лучший наряд. К слову сказать, Ира привозила с собой из дома целый чемодан вещей, чтобы менять гардероб чуть ли не каждый день. Не жадничала и делилась с подругами обновками. Благо, что все примерно в одной весовой категории. Закончив вечерний моцион около 22:00, в той же последовательности, что и днем, подруги собирались у Нади. По асфальтированному шоссе, проходившему за селом, шли вчетвером в клуб, распевая на всю округу модные песни. С таким же песенным сопровождением со всех концов деревни собиралась молодежь.
В клубе было весело. Приходили и подростки лет 12-ти и уже зрелые 20+ парни и девчата. Молодежь в деревне бойкая, простая, знакомились легко и непринужденно.
В один из таких вечеров, перед началом танцев, к дружной девичьей компании подошли ребята. Со всеми Иринка была знакома, кроме одного. Небольшого роста, коренастый, голубоглазый, светловолосый, он был лет на 8 старше. Ира же высокая, худая, по деревенским меркам, непрезентабельная городская «модель», с небольшим размером груди, разодетая по последнему веянию моды в новые джинсы и кроссовки. То ли толкнули незнакомца, то ли он специально больно наступил ей на ногу, чем вызвал негодующий возглас:
«Ну, глянь! Просто черти шо!»
Именно это украинское «шо» неестественно прозвучало на фоне их деревенского «че». Парень рассмеялся, и повторил эту фразу издевательски, а потом сказал:
«Хохлушка, че ли? На вас выгодно жениться, говорят, готовите хорошо. Скажи, как там, по-вашему, лук? Цибуля?»
И опять по-хамски засмеялся. Подружки притихли. А когда молодой человек отошел, зашептали тихо:
«Это Вовка по кличке «Мох». Приехал в отпуск. Все девчонки его боятся, местный Донжуан, задира и драчун, лучше с ним не связываться».
Дальше события происходили как обычно. Девчонки натанцевались, и, далеко за полночь, молодежь стала расходиться, распадаясь на компании и парочки. Все четверо отправились в обратный путь домой, к общему разочарованию, без провожатых. Вдруг, рядом раздался голос:
«Ну, глянь! Просто черти шо!»
Рядом с Ирой возник «Мох», и с видом, не принимающим никаких возражений, пошел провожать. Всем стало понятно, чья персона подвергалась испытанию.
В голове у Ирины лихорадочно метались мысли. Было одновременно страшно и интересно. Страх наводила репутация «Моха», а интерес вызывал его выбор. Она была выше его почти на голову, и со стороны это выглядело, вероятнее всего, смешно. Подружки многозначительно переглядывались, делали ей большими глазами знаки, пытаясь предостеречь от навязчивого претендента в женихи. Ира решила, пусть проводит, на этом и закончится.
«Найду, как пить дать от ворот поворот».
Всю дорогу новоявленный ухажер вел себя вызывающе, развлекал пошлыми анекдотами и историями, шутил, при этом применял не стандартный лексикон, пел песни. По очереди, все вместе проводили двух Свет и Надю. Не торопясь, вдвоем, пошли к теткиному дому. Настроение у девушки было боевое. Она готова была, в случае чего, дать отпор, лишь бы быть поближе к желанному убежищу. Однако, к ее большому удивлению, поведение молодого человека в клубе и в присутствии девчат, резко изменилось, когда они остались наедине. Это был не насмешливый, задиристый «Мох», а взрослый, внимательный мужчина. Он галантно поддерживал юную даму за локоть, чтобы она не споткнулась в темноте, и разговаривал спокойно и ласково. Одним словом, пока дошли до дома, желание прогнать Володю у девушки пропало. Он ей понравился. Убежать от него вовсе не хотелось. Почти до утра они провели в непринужденной беседе, в саду под кленом. Сидели, на заботливо постеленном, на траве пиджаке. И ничего лишнего он себе не позволил, кроме того, что обнять, потому что стало прохладно. Расстались с обещанием продолжить знакомство.
Спать Ириша легла в приятном смятении и с массой самых противоречивых чувств, предвкушая, что завтра подружки забросают ее расспросами. Так и было. На все вопросы, она только и ответила:
«Вы его не знаете, он не такой».
Надя язвительно намекнула:
«Ох, Иринка! Гляди, подруга, не заметишь, как он тебя опутает. Ты не первая, слава вперед него бежит».
Ира отмахнулась, дескать, посмотрим, ничего ведь не предвещает беды.
Вечером, как обычно, девчонки пришли в клуб. Слух в деревне распространяется быстро. Всем уже было известно, кто Иру, «надысь» (на местном наречии означает «вчера») провожал. Она ловила косые взгляды местных девчат, и старалась отогнать от себя неловкое чувство стыда. Володи не было. Не появился он и к концу танцев. Успокоив себя мыслями, что все само собой образовалось, и ей не придется больше испытывать неприятные эмоции, она оправилась с подругами домой. Всю обратную дорогу девушку не покидало ощущение обиды и грусти, что он не пришел, как договаривались.
Надо заметить, что жила Ирина дальше всех, и, расставшись с девчонками, ей приходилось пройти большую часть дороги одной. Естественно, было страшно, и девочка, каждый раз, неслась по знакомой тропинке, как степная лань, с замирающим от страха сердцем. Так было и в этот раз. Она бежала с одной единственной мыслью: быстрее добраться до незапертой двери теткиного дома. Уже почти достигнув заветной цели, вдруг услышала знакомый смех и голосом Высоцкого, его тезка пропел:
«Чуть помедленнее, кони…».
Володя ждал на лавке у крыльца. Обнял ее, запыхавшуюся, перепуганную и удивленную. Только и сказал:
«А что мне там делать в клубе? У меня теперь есть Ириска».
Ирина поняла, что теперь у нее с ним маленькая тайна. Всем абсолютно не нужно знать, с кем она будет проводить каждый вечер. На том и решили.
Все последующие дни, натанцевавшись в клубе, Иринка спокойно шла домой, где ее ждал Володя. Прошла неделя, затем другая. Отношения молодых людей постепенно становились более доверительными и близкими. Поддаваясь ласковым словам, девушка позволяла ему обнимать себя и целовать. От его настойчивых рук и губ кружилась голова, в голове путались мысли, страсть охватывала каждую клеточку девичьего тела. Она чувствовала себя желанной и кроме его влюбленных глаз ничего вокруг не видела. Хотелось, чтобы это продолжалось вечность.
Опыта в любовных делах у нее не было, а запретный плод, как известно, сладок. Володя вытирал ей запоздалые слезы, успокаивал. Говорил, что плакать не надо. Как порядочный мужчина не отказывался жениться, радовался, что он стал первым. Через месяц его отпуск подходил к концу. Влюбленным предстояло расставание. В последний день перед его отъездом, пара сидела, обнявшись, расстроенная будущей разлукой. Володя взял Иру за руку и сказал:
«Все может произойти за время, что мы будем не вместе. Хочу, чтобы ты знала, что я люблю тебя. Подождем, пока тебе исполнится 18 лет, чтобы не было проблем у нас обоих».
На прощание он спел свою любимую песню «Там, где клен шумит, над речной волной, говорили мы о любви с тобой…». Так надрывно, вложив, казалось бы всю душу в каждое слово. Словно предвещая, что эта встреча последняя. Если бы Ира знала тогда, что всю свою последующую жизнь, когда будет звучать эта песня, перед мысленным взором будет возникать образ ее первого мужчины.
Володя вернулся в город на работу. Девушка уехала домой, поступила в институт и стала ждать писем от любимого. Но их не было. Время шло. Ирина чувствовала не ладное, но страдала молча. Посвящать в свои тайны никого не хотелось. Писали ей только подруги. Сообщали все деревенские события. Однажды пришло письмо от одной из Свет, в котором она рассказывала:
«Помнишь, Иринка, «Моха»? Так вот он в городе женился по залету, жену зовут Тамарка, и скоро у них родится ребенок».
Вот так и закончился этот деревенский роман. Остался на сердце первым глубоким шрамом, приобретенный женский опыт. Жизнь продолжалась. Были новые встречи и новые расставания. На четвертом курсе института Ирина встретила хорошего парня, влюбилась и вышла замуж. С мужем живут, как говорится, душа в душу. Вырастили двоих прекрасных детей. Скоро будут внуки. Давно семьи и у ее деревенских подруг. Письма они уже не пишут друг другу. Их заменили мобильная связь и интернет. Теперь все новости можно узнать, получив смс по телефону или в соцсети. Иногда долетают вести, что Володя болен и пьет. У него двое взрослых сыновей и он частенько гоняет свою жену Тамарку. Что ж, так сложилась судьба…
«Мы любви с тобой, не смогли сберечь, поросло травой место наших встреч».