Не могу сказать, что я расстроилась, что потеряла зятя. Про таких говорят — чемодан без ручки. Ничего особенно плохого про Лешку сказать не могу. Но нервомот он знатный, и работать по-настоящему никогда не собирался. При этом любит себя до слез, хотя на мой взгляд ничего особенного в нем нет. На красавчика не тянет. И зачем моя Ксюша еще в школе увела его у этой Ритки? Ох уж эта школьная “дружба” с гадким послевкусием…
Весь наш дом гудел от сплетен и слухов, когда Рита увела у моей Ксюши мужа. Это было особенно гадко потому, что моя дочь и ее бывшая подруга выросли в этом же доме, ходили в одну школу и в детстве доверяли друг другу все секреты.
Когда Рите, подруге моей дочери, исполнилось одиннадцать лет, ее отец резко поднялся, они переехали в благополучный район. А мать они оставили в нашем старом доме за ненадобностью. Папаша нашел себе молодую ухоженную красавицу, а Рита так боялась потерять расположение отца, что переехала с ним, но все же продолжала ходить в ту же самую школу. Ее привозил личный водитель. Тогда и началась та история вражды, которая теперь получила продолжение.
Все считали, что дело в Лешке. Но я и мать Риты точно знали, что почти уже тридцатилетние девчонки все еще выясняют между собой отношения.
— Марья Алексеевна, а это правда, что Ритка теперь хочет Лешку вернуть обратно моей Ксюше? — спросила я соседку и подругу по совместительству. Я знала ее и в богатые, и в нынешние времена. Мы вместе работаем учительницами в одной школе и дружим. Так что незачем соблюдать какие-то правила этикета, можно было все спокойно спросить напрямую. А то у моей дочки Ксюши хоть спрашивай, хоть не спрашивай, ничего не узнаешь все равно.
— Ой, правда, Дарья Ивановна, дочка моя за ум взялась. Я и сразу не одобряла ее желание увести вашего зятя. На чужом несчастье счастья не построишь. К тому же вы понимаете, что все это она сделала назло бывшей подруге. Помните, как они еще в школе вдрызг из-за него ссорились, — мы всегда называем друг друга по имени отчеству и на «вы». Так уж принято среди женщин нашего поколения в старом доме. Все давно друг друга знают, но по имени и на «ты» обращаются только к молодежи, и то только к тем, кто вырос в нашем доме..
***
Эта история началась так. Моя Ксюша за что-то обиделась на школьную подругу и наврала ее парню Лешке, что Рита тайком целуется с другим парнем, Антоном, первым красавцем школы. Это было неправдой.
— Ксюша, разве ты больше не мечтаешь поехать к отцу на море? — спросила я дочку, когда увидела, что подаренная отцом копилка разбита.
— Мама, я поняла, что отец — предатель. Как он мог бросить нас с тобой? — вдруг взъелась моя дочка. Ей тогда едва исполнилось пятнадцать лет. Бурлили гормоны. Раньше она обвиняла в распаде семьи меня и выгораживала отца, но теперь в ее голове что-то резко переключилась, она перестала идеализировать его. Я никогда не настраивала ее против моего бывшего мужа, поскольку считаю, что в любом случае она в равной степени слеплена как из меня, так и из него. Глупо было бы травить половину моего собственного любимого ребенка.
— Ксюша, но ты же так любила отца. Если хочешь, то я помогу тебе поехать к нему летом. Только скажи мне, куда ты потратила карманные сбережения. Я волнуюсь за тебя, — каждая мать в определенный момент чувствует себя навязчивой старой клушей, которая лезет не в свое дело. Я старалась оттянуть этот момент на как можно более долгий срок, но дочь стала неуправляемой, и беспокойство за нее победило мою деликатность.
— Мам, если тебе так хочется знать, то я отдала все эти деньги Антону! И он взял, а еще притворялся, что я ему нравлюсь. Все эти мужики — козлы! — Ксюша была очень расстроена.
— Подожди, малышка, но за что ты ему заплатила? — я старалась не терять из виду главную линию. Мне необходимо было понять, что случилось на самом деле.
— Чтобы он сказал Риткиному парню, что она с ним целовалась! Я сволочь, мама, да? Предала подругу? Ты это будешь говорить. Но ты же ничего не знаешь! Не знаешь! Она нарочно меня доводила, хвалилась своими богатствами, так пусть получит, — дочка явно билась в истерике.
Наверное, самым мудрым и педагогичным было уйти. Но я задала еще один вопрос:
— Ксюш, а что в этой ситуации важнее? Насолить твоей подруге или проверить Антона?
— То и другое, мам! Эта дура посмела с ним флиртовать. Она считает, что всем нужна, а я никому, ни-ко-му-шень-ки! — Ксюша зарыдала. И я больше не стала ничего выяснять.
***
Конфликт между подругами начался еще несколько лет назад, когда отец Риты начал, что называется, подниматься. Правда, какое-то время было не ясно, выплывет он или утонет в волнах своего юридического бизнеса. Его жена за время этих экспериментов аж поседела.
Но Рита и правда хвасталась перед моей Ксюшей красивыми нарядами, интересными поездками. Моя дочка старалась побороть зависть, но становилась все мрачнее и мрачнее. И я ее не осуждала. И среди взрослых дам мало кто сможет противостоять открытому хвастовству материальными благами со стороны той, что еще недавно была с тобой на равных. Так стоит ли удивляться, что дети не могут справляться с такими испытаниями?
Я знала от матери Риты, что у них все не так уж и хорошо. Отец семейства погряз в кредитах. Телефон обрывали коллекторы и какие-то подозрительные люди. Марья Алексеевна не спала ночами и несла на своих плечах груз женщины, которая из последних сил должна делать вид, что у ее мужа все хорошо, хотя боится, что всю семью в любой момент выгонят на улицу.
Я пыталась деликатно намекнуть Ксюше, что у ее подруги все не так хорошо, как кажется. Я была уверена, что у Риты что-то вроде истерики. Она просто боится, что отец окончательно разорится, потому старательно изображает дочь богатого человека. Но Ксюша была слишком мала, и ничего не поняла. Только резко бросила мне:
— Мам, не лезь в мою жизнь. Разбирайся со своей.
***
Что ж, она была права. Я не смогла сохранить семейную лодку, а каким бы скользким и пронырливым ни был мой бывший муж, но дочку он любил. Так что если бы я просто сделала вид, что не замечаю его жадности и измен, то тоже могла бы изображать, как мама Риты, что у нас хорошая полноценная семья.
Разве не делают так миллионы терпящих все что угодно ради иллюзии счастья? Их душа беззвучно вопит и призывает на помощь, как на картине Мунка. Но тела украшены символами благополучия и женского счастья: косметикой, прическами и женственной одеждой. Чем хуже даме, тем лучше она должна выглядеть. Вот и Марья Алексеевна, судя по виду, сейчас находится даже не грани, а за гранью истерики. Удивительно ли, что дочка взяла с нее пример.
Я не могла тогда поговорить с подругой о ссоре между нашими девочками. Если намекнуть такой даме, что ее сверхженственный внешний вид прикрывает бездну отчаяния, то она в лучшем случае загрызет тебя прямо на месте взглядом и словами. Я тоже была в этом ряду безропотных часовых нелюбви, которые просят давно враждебного мужа только об одном: не проговорись другим, что тебе на меня давно наплевать! Я хорошо понимала мать Риты.
Может, я тогда, как и моя дочь, просто завидовала подруге? Вряд ли. По крайней мере, я этого за собой не заметила.
Конечно, есть и те, кто хорошо выглядит от счастья, а не от горя. Я сразу отличаю этих счастливиц. Их глаза не сверлят держащихся за ручки в попытке найти подвох. Они не выискивают в толпе более тонкую талию, более молодое лицо, более женственную прическу. А еще в их одежде нет нуарной и бескомпромиссной женственности и ухоженности.
Счастливицы скорее играют в женщину. Несчастные ведут себя как штирлицы в юбках: если их разоблачат и узнают, что им все это давно не надо, то случится страшное. Что именно? Им придется заглянуть в себя настоящую, и никто больше не отвлечет. А может ли для такой дамы быть что-то хуже, чем допустить, что только она все решает в своей жизни, и так было всегда? Гораздо легче жить с виноватыми, подлыми, ужасными и не-такими со всех сторон.
***
Еще через полгода деньги из разбитой копилки вновь появились. Антон вернул их моей дочери. Признался, что она ему действительно нравится. Предложил рассказать все Леше и извиниться перед Ритой. Но отступать уже было некуда. В одежде моей дочери начала появляться та самая отравленная нуарная отчаянная женственность. Ее душа кричала по-мунковски. И она упорно встречалась с Лешей, хотя сама понимала, что зря отбила его у Ритки.
Мне было неприятно смотреть на то, как Ксюша пытается соответствовать требованиям этого поверхностного парня, который ей был даже не нужен. По роковому закону каждый «отбитый» считает, что ему теперь пожизненно должны вновь и вновь доказывать, что он и есть самое большое счастье всей жизни. У подростков это просто проявляется более гротескно. А так все как в жизни.
***
Прошло больше десяти лет. Моя Ксюша билась с Лешкой, но так и не смогла сделать из него человека. Она работала медсестрой и училась на врача. Он искал себя. Они жили в моей квартире, но я сознательно превратилась в тень ради дочери. Я понимала, что ей надо переболеть игрой в даму с драмой, которую она сама себе придумала.
«Ничего, Ксюша еще молода! Она все поймет!»
— Мам, я же вижу, что ты меня жалеешь. Я бы рада избавиться от Лешки, но ему негде жить. Вот уж действительно, никогда не надо брать чужое, — сказала она как-то мне.
— Ксюш, все наладится, — только и сказала я ей.
Иногда достаточно просто любить и наблюдать, и твоему ребенку становится легче. Некоторые процессы нельзя ускорить, их можно только пережить.
Но Бог услышал мои молитвы. В наш старый дом к матери все чаще стала заезжать Рита.
Она похудела, сделала себе всякие операции, увеличила грудь, прикупила еще больше модных шмоток. И сколько мать ей ни говорила, что любовь не покупают, но та продолжала отбивать Лешку у моей Ксюши. Глупому молодому мужчине льстило, что за него снова борются. Так что он легко вовлекся в игру, которая подтверждала, что он нужен и важен.
По взгляду Риты я видела, что о любви речь не идет. Она просто хочет отыграться. А облегчение на лице Ксюши явно подсказывало идею не вмешиваться. Если все получают то, что хотят, то в чем проблема.
***
За окном вечерело. Я вернулась из моих воспоминаний в разговор с соседкой. И вспомнила, что Рита уже два года промучилась с этим Лешкой, и теперь уже извинилась перед моей Ксюшей, хочет его вернуть, даже с доплатой. Она отдает с мужем купленную ему новую машину и весь гардероб, который приобрела. Я знаю, что моя дочь уже ни за что не примет мужа назад. Помните сказку про лихо одноглазое? Если кто-то его добровольно забрал себе, то несчастья кончаются. Так получилось и у Ксюши. Она закрутила новый роман, и сбросила с себя образ дамы с драмой.
Но я не проговорюсь матери Рите о планах моей дочери. Хотя Марья Алексеевна моя подруга, но мы с ней в разных командах. Я играю на стороне своей дочери, и она тоже.
— А Рита-то ваша Лешу разлюбила? Почему хочет вернуть? — спросила я то, что больше всего меня интересовало. Меня мучило, что моя дочка нарочно подсунула бывшей подруге порченый товар. А если бы выяснилось, что у Риты было хоть немного чувств к моему бывшему зятю, то совесть не мучила бы так сильно.
— Так Леша из тех мужиков, у которых не ручки, а лапки. Как его ни прилаживай, в хозяйстве не пригодится, будет только ныть и портить отношения с людьми. Еще и изменять начал Рите с ее же подругами у нее за спиной. А вы сами знаете, Дарья Ивановна, что дочь моя пошла характером в отца. Ритка — жесткая. И все-таки сердце у нее мое. Добрая она! Сами видели, она с Ксюшей помириться хотела, — соседка назидательно подняла палец вверх. Было видно, несмотря на сложные отношения с дочерью, она ей гордилась.
Дальше я и сама все знала. Моя Ксюша Рите сказала: мол, увела, а я только и рада от него избавиться. Покупай ему теперь квартиру, чтоб он мне мозг не выносил тем, что он такой бедный-несчастный, и ему негде жить. Одной машиной не отделаешься, богатенькая. За капризы надо платить.
***
— Ксюш, ну зачем ты требуешь от Ритки квартиру для твоего бывшего? У тебя же все хорошо. Ты, наконец, встречаешься с Антоном, которого любила еще в школе. Ты во всем разобралась. Разве не надо быть благородней? — спросила я у дочки.
— Мам, тебе не понять. У нас женское соревнование. Я не злюсь больше на Ритку. Просто я хочу победить в давнем споре раз и навсегда, — объяснила она мне. А я только покачала головой.
Потом мать Риты рассказала, что та купила Леше квартиру. И хотя тот умолял ее приобрести жилье подальше от матери и бывшей жены, но та не согласилась, и дала одному из соседей на тридцать процентов больше, лишь бы купить квартиру именно там, где Лешка не хотел.
— Пусть учится расхлебывать проблемы, которые создал, а не сбегать. Теперь никуда отсюда не денется. Я ему и налог на недвижимость оплатила, и коммуналку на пару лет вперед. Прикупила и кое-какую мебель, так что ему просто лень будет переезжать! Вот что Ритка мне сказала, — поведала мне Марья Алексеевна. И добавила: — Все-таки не зря я с мужем всю жизнь промучилась, хоть дочь моя копейки не считает. Хоть он и ушел от меня, а польза от него есть.
Подруга вздохнула. А я просто молча обняла ее. Что тут можно добавить. Если от бывшего хотя бы нет вреда, то уже хорошо. А если есть еще и польза, то жизнь удалась. Молодым этого не понять, они любят рубить с плеча.
***
А еще через неделю Ритка зашла к нам в гости, нарядная и счастливая. И сказала:
— Ксюш, ладно, признаю, ты здорово меня прокатила. Теперь я понимаю, что когда я отбивала у тебя Лешку, ты и сама очень хотела от него избавиться. Давай помиримся.
— Рит, прости и ты меня за все. Я больше не злюсь на тебя. Сама хороша! Но вернуть дружбу не получится, сама понимаешь. Однажды кто-то из нас, даже незаметно для себя, снова начнет портить жизнь себе и другой, чтобы выиграть. А мы уже отдали достаточно времени, нервов и денег за то, чтобы это понять.
— Что ж, ты права, подруга. Тогда признаюсь и я в одной важной вещи. Ни за что бы не купила Лешке квартиру, если бы не была от него беременна. Не хочу, чтоб отец моего ребенка был бомжом. А ты же знаешь его мать, она ни за что не пустит его к себе жить. Она только и мечтала вытурить его и отца из старой трешки, чтоб жить как ей хочется! Теперь ей это удалось, и она там забаррикадировалась навсегда. Попробуй только тронь мою нынешнюю свекровь, тут же слетит глазировочка святой женщины, а начинка у это булочки та еще.
— Хм… Согласна с тобой, Рита. С бабушкой по отцу твоему малышу не повезло. Что ж, ребенку хотя бы будет куда приходить повидаться с отцом, — пожала плечами моя Ксюша.
Бывшие подруги обнялись. Теперь я была уверена, что мести между ними больше нет. Иначе они бы продолжили общаться. Иногда до нормальных отношений нужно ползти с очень глубокого минуса. А по пути так умаешься и столько всякого натворишь, что ноль следует посчитать наивысшим достижением и остановиться на этом. В их отношениях явно нечего было улучшать.
—
Автор рассказа: Ксения Подорожникова